— Я абсолютно с тобой согласен, уважаемый Шимон — это достаточно высокая цена за восьмерых человек, но я готов выкупить их долг.
— За восьмерых?! — Здесь уже пришло время вскрикнуть и всплеснуть руками торговцу — Да что же ты такое говоришь?! Это цена за одного. И то, я назвал тебе далеко не самую высокую и готов принять её только себе в убыток, даже не все расходы на этих бездельников возмещу.
— Уважаемый Шимон, ты же хотел, кажется, лишь окупить расходы или долги этих людей?
— Конечно, но я же заплатил за них и заплатил даже больше, чем говорю тебе!
— А мне вот достоверно известно, когда их продавали язычники, то польский торговец купил их всего за пять овец и одну корову каждого. Это 150 пфеннингов за человека. Затем он продал их тебе за вино с Рейна. И отдал ты за них ровно 10 бочек. А это значит 210 пфеннингов за человека или даже двести. Они сами эти бочки и загружали и возили и даже слышали свою цену от торговца. Так о какой же тысяче за каждого ты мне толкуешь?! — повысил голос Элезар.
— Но я же кормил и поил их в пути! — снова всплеснул руками еврей.
— Похлёбкой раз в день в течение месяца? — рассмеялся ему в лицо юноша. — Добавь к их долгу 50 пфеннингов, как если бы ты их кормил мясом, причём целыми тушами, а не жижей. Ты же хотел только компенсировать расходы на них? Так вот твои расходы составили самое большее 1730 пфеннингов. И я готов их тебе заплатить прямо сейчас.
Торговец, сперва опешивший, и явно неготовый к такому точному расчёту, быстро взял себя в руки.
— А вот что, юноша, о какой такой продаже долга мы толкуем? Не хочу я продавать их долг. Будут они работать на меня, пока всё не отработают — и мужчина, в свою очередь, самодовольно улыбнулся.
— Хм, а знаешь, что, уважаемый Шимон, а поедем мы, пожалуй, к господину Йоахиму, владельцу здешних земель. Да поговорим с ним на тему того, что какой-то еврей берёт в плен добрых христиан и потом заставляет их отрекаться от истинного Бога, да мучит в колодках, поскольку те не соглашаются. А ещё у меня много хороших знакомых в Совете Бардовикка, где ты наверняка ведёшь торговлю. И им я отпишу обязательно об этом случае.
Еврей внимательно и сурово посмотрел на Элезара.
— Юноша, я уважаемый торговец. И, к слову, ссужаю деньгами самого герцога Магнуса. Мне кажется, вы слишком много на себя берёте и слишком много болтаете. А если вам вдруг в голову придут какие-то ещё глупые идеи, то у меня достанет охранников, чтобы вас переубедить. И не забывайте, что все иудеи находятся под защитой самого императора!
— По-моему, нам надо всем успокоится — примиряющее сказал Александр. — Уважаемый Шимон, никто не хотел вас обидеть. Поймите нас правильно. Эти люди действительно христиане. И нам, конечно, как их единоверцам, больно видеть, что они томятся в плену. Их захватили язычники, и вы, конечно, могли об этом не знать, но вы понесли расходы, и мы готовы их компенсировать, чтобы освободить своих единоверцев от долга. Вам незачем везти их далеко. Быть может, вам кажется, что где-то во Франции или у арабов вы получите за них больше. Но уверены ли вы, что их довезёте? Они уже пытались сбежать. И будут пытаться снова, будьте уверены. Где гарантия, что при этом они не будут покалечены или убиты? А болезни? Они истощены и могут умереть от болезней в пути. И вы не получите за них ничего. Подумайте сами, какая сумма вам кажется разумной, в том числе за то, что мы снимем с вас этот риск? Только будьте добры, не сто́ит торговаться и завышать цену. Назовите окончательную и разумную.
Еврей причмокнул, что-то прикидывая в уме, а Элезар оскорблено сопел, но сдержался. Наконец, Шимон, по-видимому, завершил расчёты и обратился уже демонстративно к Александру.
— Хорошо. Вы говорите разумно, юноша, и это ласкает мне слух. Во Франции я получил бы за них не меньше четырёх тысяч. И путь туда уже не так долог. Я думаю, что такая сумма приемлема.
Элезар было хотел что-то сказать, но Александр жестом попросил его промолчать и тот подчинился.
— Вы всё же назвали самую высокую цену, которую смогли бы выручить при большой удаче. Однако. Вам должно быть известно, что король был в прошлом году отлучён от Церкви епископом Шартра?
— Я слышал об этом.
— А известно ли вам, что это вызвало войну против короля со стороны графа Анжуйского?
— Нет, об этом я ничего не слышал.
— Тем не менее как же вы думаете, отреагировал бы граф Фульк на похищение женщины, которую он считает женой? Ведь именно за союз с ней отлучили короля. Может до вас вести и не дошли, но во Франции сейчас неспокойно, а где неспокойно и происходят сражения, там много пленников. И цена на них падает. Кроме того, как мы недавно узнали — папа Римский сейчас направляется во Францию или уже там.