— Гарри! Просто пойдём на завтрак! — возмущённо воскликнула она. — Опять ты надо мной смеёшься!
— Если бы, Гермиона, — непритворно вздохнул я и наклонившись прошептал на ушко, — Получилось?
— Ага, — также шёпотом отозвалась она. — Вот только сложно держать контроль. Пойдём быстрее. У меня ещё очень много вопросов по некоторым моментам.
За завтраком на нас тоже смотрели очень многие, вернее, не на нас, а на неё, и это заставляло меня нервничать. Понятия не имею, зачем Гермиона так кардинально поменяла внешность, но даже ругать или выдвигать претензии я не мог и не хотел. Она и так, как я заметил, очень самокритично к своей внешности относится, и всегда в этом плане неуверенная и робкая. А сейчас, может, и повысится её самооценка?
— Гарри, почему все так на меня смотрят? — шепнула она мне, когда я мрачно ковырял вилкой омлет.
— Гермиона, я не понял твоего вопроса. Смотрят потому, что ты очень красивая. Почему же ещё? — непонимающе обернулся я к ней.
— Ты опять надо мной издеваешься, — сердито сказала она.
— Я вот сейчас совсем не понял, что ты имеешь в виду. Говорю как есть, и если не веришь — подойди к любому зеркалу и убедись сама, — удивлённо сказал я.
Она сердито отложила столовые приборы, встала из–за стола и молча вышла из Большого зала в сторону женского туалета, как я понял, и по пути чуть не сшибив Малфоя, который с раскрытым ртом смотрел на неё. Отсутствовала она минут пять и за наш стол вернулась уже та, прежняя Гермиона. Лохматые пряди густых каштановых волос, как всегда, закрывали часть лица и скрывали взгляд. К тому же сейчас она вся поникла и опустила плечи, от чего стала выглядеть ещё незаметней.
— Я просто хотела тебе показать, что у меня получилось, — тихо сказала Гермиона.
Это что получается? Она действительно не хотела себя выпячивать и всё получилось случайно? Вот ведь ситуация!
— Ну, теперь–то все знают, что ты настоящая красавица, а не только я, — и, грустно усмехнувшись, сказал: — Ты всё равно очень красивая, даже когда вот такая, как сейчас. Во всяком случае, для меня уж точно.
— Ты лучше по–русски научи меня ругаться, — пробурчала она. — Так и хочется ввернуть сейчас одно из твоих словечек.
— Ты зачем это за мной записываешь? — прошипел я.
— Ну интересно же! — так же шёпотом ответила она. — Я потом дяде Алексу покажу, и он мне переведёт, потому что ты не хочешь говорить.
Вот уж сомневаюсь, что этот «дядя Алекс» сможет такое перевести и донести до Гермионы смысл и эмоциональный посыл фразы. Он наверняка не был в советской армии и не на Привозе вырос, а в благополучной Англии. Пусть хоть сто раз русский язык знает.
Сейчас у нас по расписанию было зельеварение и мы все слушали и записывали лекцию Снейпа о методе приготовления «Морочащей закваски» — своеобразного и долгоиграющего аналога «Конфундуса». Поганая вещица, относящаяся к нелетальным ядам, и очень плохо выводящаяся из организма.
— Поттер! Грейнджер! По пять баллов с Гриффиндора за невнимательность! — процедил Снейп, высмотрев наши перешёптывания.
Вот же козёл! Когда Гермиона перед лекцией спросила, как будет мастер–зельевар по–русски, я, не долго думая и держа в мыслях образ нашего преподавателя, выдал, что это будет звучать как: «распиздоблядское уёбище, охуевшее от пидорастической злоебучести». Малый боцманский загиб, да вот только Грейнджер попыталась его воспроизвести на бумаге английской транскрипцией, что меня немного возмутило. Порушить, понимаешь, хочет всю красоту и изящество такого лингвистического построения и испохабить его латинским написанием. Не позволю!
Хотел уже было отобрать у неё этот своеобразный конспект, но Гермиона яростно защищалась от моих захватнических поползновений, а на нашу возню обратил внимание Снейп и влепил обоим по отработке. Ну вот кто он после этого? Тот и есть… прямо как я и озвучил, ни убавить, ни прибавить.
Я ещё найду ту падлу, которая сливает всем кому ни попадя информацию о моих перемещениях, отработках у преподавателей и личных маршрутах передвижения по замку. Хотя и так масса народа знала, что у нас с Гермионой отработка у Снейпа, но ведь не все поделились этим знанием с шестикурсниками.
За час до отбоя мы возвращались из подземелий замка на наш факультетский этаж и шутливо препирались между собой по поводу, кто же виноват в том, что угодили на расправу к злобному зельевару. Маршрут был мне знаком до последнего поворота, так как декан змей частенько отрывался на ненавистном Поттере с очисткой грязных котлов, переборкой и сортировкой ингредиентов и уборкой в ученической лаборатории.