Его галеры бороздили просторы Средиземного моря, доставляя контрабанду и рабов в далёкие уголки «известного» мира. Он строил свою империю кирпичик за кирпичиком, используя людей как инструменты и пешки в своей большой игре. Крид был теневым кукловодом, живущим в своём тёмном и безжалостном мире, где власть — это абсолют, а деньги — кровь его империи.
В тёмном кабинете, освещённом лишь мерцанием множества свечей, Крид привычно сидел за большим столом, погружённый в изучение пергаментов и свитков. За окном шумел ночной Феодоро, но его звуки не проникали в сосредоточенную атмосферу комнаты. Это был не просто кабинет, а центр его империи, где плелись интриги, где рождались планы, где решались судьбы людей. Его главным оружием была информация, и она текла к нему по невидимым каналам, как кровь по жилам огромного организма.
Это была широкая сеть шпионов и информаторов, распространённая по всем главным портам Средиземноморья и Чёрного моря. От маленького Феодоро, где он начал свой путь, до величественного Константинополя, от торгового центра Александрии до могучей Генуи — везде были его люди, его глаза и уши. Они были разными: моряки, торговцы, даже чиновники и священники — все они были связаны невидимыми нитями с Кридом, передавая ему информацию о планах конкурентов, о движениях товаров, о тайнах и интригах, которые кипели в этом бурлящем мире.
Каждый свиток, каждый пергамент содержал ценные данные, кусочки мозаики, из которых он собирал цельную картину. Он знал все тайны, все секреты, все слабые стороны своих оппонентов. Он предвосхищал их действия, готовил ловушки, перехватывал их товары, рушил их планы. Виктор всегда оставался на шаг впереди, как хищник, следящий за своей жертвой. Эта сеть была не только источником информации, но и инструментом управления, инструментом власти. С помощью этой сети он контролировал торговлю, манипулировал людьми и строил свою империю вширь. Его успех не только в уме и решительности, но и в умении получать и эффективно использовать информацию для достижения поставленных целей.
Константинополь встретил Крида своим великолепием и беспощадной конкуренцией. Город кишел жизнью: торговцы из далёких стран сходились на его рынках, византийские чиновники плели свои интриги в тени дворцов, а на улицах смешивались люди всех народов и вер — живая иллюстрация могущества Византийской империи. Крид, однако, не испытывал ни страха, ни сомнений. Он прибыл сюда не как простой гость, а как завоеватель, готовый взять то, что ему принадлежит или может принадлежать.
Его первым шагом было создание надёжной основы для своих операций. Он приобрёл несколько складов и торговых домов в разных районах города, выбирая места с удобным доступом к торговым путям и морским портам. Эти склады стали центрами в самом сердце «империи», местами, где накапливались богатства из всех уголков Средиземноморья. Он нанимал лучших хранителей, лучших бухгалтеров, заботясь о безопасности своих товаров и денег.
Но Крид не останавливался на складах. Его амбиции были беспредельны. Он начал инвестировать в недвижимость, покупая дома и склады по всему Царьграду — от богатых кварталов до бедных переулков. Его богатство росло с каждым днём, как снежный ком, привлекая как любопытство, так и зависть других торговцев и чиновников.
Вскоре Крид стал одним из самых влиятельных людей в Константинополе. Его имя известно не только на торговых рынках, но и в залах власти самого императора и его совета. Он вел переговоры с чиновниками, общался с богатейшими торговцами «цивилизованного мира», участвовал в интригах византийского двора. Он был уже не просто торговцем, а игроком высокого уровня, который решал судьбы людей и народов. Его власть распространялась далеко за пределы каких-то складов и доходных домов, охватывая все сферы жизни великого города. Константинополь стал ещё одной вершиной, покорённой его амбициями и решительностью.
Успех Крида, словно яркий маяк, привлёк внимание «мотыльков», несущихся на свет достатка. Его влияние в Константинополе стало настолько значительным, что не осталось незамеченным его конкурентами и византийскими властями. Шепот о его незаконных деятельностях, о контрабанде и работорговле стал распространяться по городу, как ядовитый дым. Его противники начинали действовать, пытаясь найти слабые места в его торговой бюрократической машине, созданной «по образу и подобию» светлейших дожей Италии.