Где же вся прислуга? Куда делись гости? И, наконец, где стража, которая должна была его сопровождать?
Крид, будучи опытным «волком», мог ощущать не только ароматы духов и специй, но и запахи лжи, опасности и страха. И здесь, в этом месте, атмосфера была пропитана этими неприятными ароматами в достатке.
Он понимал, что попал в ловушку, расставленную с большим мастерством. Мысль о том, что он оказался в изоляции, вызывала у него ярость. Однако гордость не позволяла ему показать свой страх или разочарование.
Крид продолжал идти, сжимая кулаки, а его сердце билось в груди, словно разъярённая росомаха, предупреждая о неминуемой смертельной опасности. Но его цель была близка, и он должен был её достичь, несмотря на все опасности, которые подстерегали его на пути.
За очередной дверью, украшенной выцветшей позолотой, открылся небольшой, но достаточно просторный зал. Свет из узкого окна, падая на отполированный до блеска мраморный пол, создавал резкий контраст с окружающими тенями. В этом полумраке стоял рослый брюнет. Его темные волосы, собранные в тугой хвост, контрастировали с необычайно светлой кожей, на которой ярко выделялись выразительные голубые глаза. В них действительно было что-то необычное, что-то похожее на спокойное сияние, на божью благодать, но сквозь эту кажущуюся мягкость просвечивала стальная твёрдость.
Воин был облачён в тяжёлые доспехи, которые блестели, словно их только что из мастерской. Крид и сам такие делал в пору своих первых заработков, но качество этой было на совершенно ином и запредельном уровне. Она казалась идеально подогнанной, подчеркивая могучую фигуру мужчины. Крид не мог полностью оценить физическое состояние человека, так как его скрывала броня. Однако даже через металлические пластины было заметно, насколько он силен и крепок.
И, несмотря на всю грозность доспехов, воин ничуть не спешил проявлять хоть какие-то признаки агрессии. Его лицо было спокойно, а на губах играла мягкая, почти по-детски невинная улыбка. Он медленно, спокойно подходил к Криду, его шаги были тихими, размеренными, словно он не шел, а плыл по воздуху. В его движениях не было ни напряжения, ни нервозности, только абсолютное спокойствие, скрывающее под собой глубокую непроницаемость. Встреча обещала быть не просто беседой, а игрой с неясными правилами и непредсказуемым исходом.
— Отрадно видеть вас в здравии, мастер Крид, — прозвучал низкий, мелодичный голос, словно музыка старинного инструмента. Брюнет уважительно поклонился, его движение было плавным, изящным, лишенным всякой жесткости. Даже тяжелая латная броня не мешала ему сохранять грацию и уверенность в себе. Свет из окна освещал его лицо, подчеркивая глубину его голубых глаз, в которых теперь, при ближнем рассмотрении, можно было разглядеть что-то не только спокойное, но и неизменно холодное, ледяное.
— Император уже ждёт вас. К сожалению, вы опоздали, — спокойно пояснил он, его улыбка осталась прежней, но теперь в ней появился легкий оттенок холодности. Голос его был ровный, без всяких эмоций, но в нем скрывалась железная твердость, которая не позволяла сомневаться в его словах. Этот спокойный тон, эта кажущаяся доброжелательность лишь усиливали впечатление о скрытой угрозе.
Слова брюнета подействовали на Крида как холодный душ. Спокойствие и доброжелательность были лишь маской, скрывающей что-то нехорошее. «Опоздали...» В этом слове скрывался подтекст, понятный только ему, как бы ему давали понять о его беспомощности и предопределенности ситуации.
В груди Виктора уже рычал внутренний зверь, предупреждавший о неминуемой опасности. Он ощущал, как невидимая, но крепкая сеть окутывает его. В этом ледяном спокойствии скрывалась смерть. «Западня...» — пронеслось у него в голове. Однако путь назад был отрезан, а впереди ждала встреча, от которой зависела не только его торговля, но и судьбы многих других людей.
— Можете называть меня Гаврила, — проговорил брюнет, его улыбка была настолько спокойной и доброжелательной, настолько искренней, что даже внутренний зверь Крида притих на минуту, ошеломленный этим несоответствием между ощущением опасности и кажущейся безобидностью воина. В его голосе не было ни малейшего следа притворства, только спокойствие и уверенность в себе. — Приятно вас наконец-то увидеть.
Его голубые глаза, словно два озера на бескрайнем небе, задержались на лице Крида на долю секунды дольше, чем это было необходимо. В этом кратком взгляде Крид уловил что-то новое, что снова заставило его насторожиться. В глубине этих глаз скрывалось множество тайных значений, и эта глубина напоминала бездну.