Склонив голову набок, Таисия посмотрела на меня лукаво-изучающе, демонстративно вытягивая неправдоподобно красивые ноги.
- Слушай, извини за любопытство… - я чуть смутился и решил сменить тему: – А как вы под водой разговариваете? Там же ведь… Ну, никак же не… Вот имя твоё, например… Как оно звучит по-настоящему, по-вашему, по-морскому?
Девушка быстро глянула на меня, улыбнулась и вдруг, сильно запрокинув голову, издала переливчатый свиристящий звук, оборвавшийся на высокой ноте, выпрямилась и пояснила:
- Мы так дельфинов призываем, а имя моё звучит… - она снова улыбнулась, а потом вдохнула поглубже и выдала такой пронзительный крик, невыносимо тонкий, вибрирующий, что я от неожиданности зажмурился, хватаясь за уши, а сидящие на пирсе чайки, заполошно крича, взвились в воздух. На нас оглянулись, но Таисия помахала подругам рукой, и те снова вытянулись на песке.
Я покачал головой и рассмеялся: - Вот это да!
Неторопливо, чутко оценивая ситуацию, подошла, уставшая играть одна, маленькая дэльфайса и уселась рядом на камне. Тася положила ей руку на голову, нежно перебирая тёмные мягкие кудряшки. Девочка вздохнула и прижалась к ней щекой. Потом неожиданно пересела на мои колени, с любопытством разглядывая лицо, изучающе трогая волосы и шею. Наткнувшись на витую цепочку, осторожно вытянула из-под рубашки печать. Я аккуратно накрыл её ладонью, хоть никакой опасности и не ощущалось, ссадил ребёнка с колен, хлопнул по мягкой попке, посылая играть к загорающим девушкам, и повернулся спросить что-то у Таисии.
И упёрся в застывший, испуганный взгляд распахнутых синих глаз.
- Почему ты не сказал?! - голос выдавал непомерное усилие, с которым девушка удерживала себя на месте.
- Не сказал что?.. - опешил я.
- Кто ты?! Почему здесь?! Почему я?! Уплывай!!! - она не давала мне слово вставить, отодвинулась на безопасное расстояние и сидела, скрестив руки и плотно сжав колени, как будто это могло спасти её от меня и от неотвратимых теперь неприятностей. - И не надо мне врать, что ты нашёл её на дороге, в кустах. С дарственной надписью и инструкцией по эксплуатации. Мы, дэльфайсы, может, и отсталые по чьим-то меркам, но про эту вещицу тоже наслышаны, и что-то рассказы о ней не напоминают забавную сказочку - всё больше какая-то жуть.
- Прошу тебя, погоди! Я, правда, нич… - начал я, но Тася, не слушая и не оборачиваясь, уже пошла к подругам.
Неожиданно завизжали девичьи голоса, радостно и слаженно, приветствуя подъезжающих мотоциклистов. Раздались ответные гудки. Рядом с пляжем остановилось несколько «Харлеев», на которых, как когда-то мы шутили, ездят одни только Дэвидсоны. Ребята, прибывшие на них, без всяких шуток и выглядели настоящими «дэвидсонами»: татуировки, кожаные ремни, чёрные очки, тёмная одежда и банданы на головах – всё было в наличии, не говоря уже об их легендарном транспорте. По реакции моих недавних приятельниц можно было догадаться, что они здесь более чем желанные гости. Быстро натягивая неизвестно откуда взявшуюся нехитрую одежду, еле-еле прикрывающую самые интимные места, - хотя я думаю, что при таком-то эскорте можно танцевать канкан абсолютно голыми даже на центральной площади, - перешучивающиеся дэльфайсы расселись по мотоциклам. Туда же посадили счастливую малышку, которая смеялась и кулачком жала на гудок.
Лишь Тася не спешила окунуться в беззаботное веселье, слишком тщательно расправляя короткий полосатый сарафан, оглядываясь на меня задумчиво и нерешительно. Парень, стоявший около неё, стрельнул в моём направлении цепким, оценивающим взглядом, что-то негромко спросил, махнул рукой остальным - мол, уезжайте, догоним! - и решительно направился в мою сторону.
Я поднялся ему навстречу.