Ошеломленный, он пытался скинуть ее с себя, отцепить крепкие маленькие ручонки от своего тела, но девочка, словно срослась с ним. Ногами она оплела его за талию, повиснув на ней намертво, а ногти ее продолжали отчаянно полосовать его лицо, щеки и виски. Под ногтями появилась кожа, горячая, липкая кровь текла по ее рукам так же, как и по его лицу, но она продолжала неистово бороться.
Антон взвыл от боли и, схватив ее за волосы, потянул их на себя. Девочка даже не дернулась, продолжая разъяренно царапать его лицо и истерично биться в крепких руках.
- Безумная! Идиотка! Отцепись от меня! - закричал парень, борясь с девочкой и пятясь назад.
Со стола упала ваза с фруктами, яблоки покатились по полу, две чашки с недопитым чаем опрокинулись, разливая желтоватую жидкость, с кухонных полок посыпались банки с крупами, сахарница и салатница с пронзительным бьющимся звуком разбились о пол, разлетевшись на осколки.
Антон подскочил на ноги, Даша, повиснув на нем, вцепилась в его тело мертвой хваткой. Шатаясь, он ударился о стену и, стараясь оторвать от себя обезумевшую девочку, хватал ее за спину и волосы.
- Отпусти меня! - орал он бешено. - Отпусти меня, идиотка!
Где-то вспыхнула яркая вспышка света. Послышались голоса и быстрые шаги в сторону кухни.
- Антон!? - это отец, взволнованный голос, почти кричит.
- Что там случилось?.. - это Тамара Ивановна, обеспокоенно, нервно.
- Он на кухне...
- Сумасшедшая! Отпусти меня, зараза! - кричал Антон, чувствуя на губах и языке солоноватый привкус собственной крови, стекающей от висков по щекам к подбородку. - Тварь такая, отпусти!
- Я не воровка! - закричала девочка, вцепившись теперь ногтями в майку на его груди. - Не воровка!..
- А кто же ты? - взорвался Антон, осознав, что девочка устала бороться. - Кто ты тогда?! - воспользовавшись ее легким секундным замешательством, парень схватил ее запястья и, крепко сжав их своими руками, отцепил Дашу от себя, приподняв над собой. - Сумасшедшая! - выкрикнул он в ее заплаканное лицо. - Тебя надо в психушку запихнуть, ненормальная!
Девочка вновь стала биться в истерике, она рвалась, пыталась царапаться, била его ногами, вертела головой в разные стороны, слезы текли по ее впалым щекам, а губы предательски дрожали.
Она дико кричала, у него в висках стояло жуткое эхо ее крика, а потом вдруг...
- Что здесь происходит? - вскричал отец и бросился к ним. - Антон!?
Парень даже не посмотрел на него, продолжая крепко сжимать девчонке руки.
- Антон! - настойчиво, в ужасе повторил отец.
- Что?! При чем здесь я?! - заорал тот в ответ, опять сорвавшись. - Это твоя девчонка закатила истерику! Ненормальная!
- Отпусти ее, Антон! - схватил сына за руки профессор Вересов, вынуждая сына отпустить Дашу. - Отпусти ее, я тебе говорю! Сейчас же!
- О Боже, - в кухню вбежала Тамара Ивановна, - что здесь происходит?!
- Ничего! - огрызнулся парень. - Ваша гостья сошла с ума! Она набросилась на меня!
Он, наконец, отпустил Дашу, почти швырнув ее отцу, и тот поймал девочку и прижал к себе дрожащее крупной дрожью маленькое тельце. Она истерично, громко плакала в голос, не стесняясь и не смущаясь слез, как раньше.
Олег прижал ее к себе, обнимая за плечи, и, поглаживая ее по спине и голове, все шептал:
- Все хорошо, маленькая. Все хорошо, моя крошка. Все хорошо...
Антон сплюнул кровь, отвратительным медным ядом скопившуюся на языке и схватился за раненые виски и щеки. Поморщился от боли.
- Черт! - воскликнул он, ощутив под пальцами горячую слизкую гущу. - Ты смотри, что она сделала! - он повернулся к отцу, демонстрируя окровавленное лицо. - Смотри!
Олег ошеломленно уставился на раны на лице сына, а Тамара Ивановна почти беззвучно охнула, прикрыв рот ладошкой, бросилась к Антону, схватив полотенце, и прижала его к лицу молодого человека.
- Боже, Боже... - шептала она, чуть не плача. - Что же случилось? Что произошло?..
- Что ты ей сказал? - едва слышно выдавил Олег, невидящими, пустыми глазами глядя на сына.
Антон в бешенстве отскочил к стене, отмахнувшись от полотенца и помощи Тамары Ивановны.
- Я?! - закричал он, сверкая глазами. - Ты считаешь, что это я во всем виноват?! Я?!
Олег смотрел на него широко раскрытыми глазами и, продолжая прижимать Дашу к себе, гладил ее по волосам.
- Даша не могла бы сделать... этого, если бы ты ее не обидел, - проговорил Олег уверенно.
- Да твоя Даша ненормальная! - взвился парень. - Ты посмотри на нее! Нужно показать ее психиатру! Она же так всех может ночью перерезать!..
- Думай, что говоришь, сын! - грубо перебил его Вересов-старший.
- А что не так я говорю!? Ты посмотри на нее и посмотри на меня!? - он повернулся к отцу окровавленной стороной щеки, по которой текла кровь. - Видишь разницу?!
Олег нервно сглотнул и лишь крепче обнял девочку, рыдающую у него в руках.
- Ей восемь лет, Антон! А тебе девятнадцать! Есть разница!?
Антон поджал губы.
- Твоя девчонка сумасшедшая, больше мне сказать нечего! - он потрогал раненые виски и поморщился от острой боли. - Убери ее из этого дома, иначе из него уберусь я.
Повисло неловкое, немое, разрушающее молчание. Тамара Ивановна, закрыв лицо руками, неслышно плакала, Олег часто и тяжело дышал, глядя на сына, а Антон, дрожа всем телом, смотрела в пустоту.
- Мы поговорим об этом утром, если ты не против, - сказал Олег, ласково поглаживая Дашу по голове. - Можешь объяснить, что здесь вообще произошло?
Молодой человек напрягся.
- Твоя протеже лазила ночью по дому! - вызывающе выкрикнул он. - Не удивлюсь, если она что-нибудь стащила! Ты покопайся в ее вещах, я уверен, много интересного там обнаружишь!
- Ты лично видел, как она что-то взяла? - оскалился Олег, нахмурившись.
Антон замялся.
- Нет...
- Тогда какого черта ты обвиняешь ее в этом?! - вскричал мужчина.
- Олег Витальевич!.. - подала голос Тамара Ивановна, напуганная этим вскриком.
- Я застал ее ночью на кухне, и... - вмиг почувствовав себя неуверенно, пробормотал Антон.
- И что она делала здесь? На кухне? - перебил его Олег, отмахнувшись от домработницы.
Антон переминался с ноги на ногу и, не глядя на отца, проворчал:
- Она лазила по полкам и стояла около холодильника...
- Значит, Даша подошла к холодильнику, - вновь уничижительно перебил его Олег, - захотела, очевидно, покушать, - сделав на этом акцент, грубо сказал мужчина, - а ты накинулся на нее с обвинениями в воровстве?! Я так понимаю?! - жестко осведомился Олег, прожигая сына острым взглядом.
Черт! Антон мгновенно почувствовал себя виноватым, и как это получилось, совершенно не понимал.
- Нет, не так!..
- А как?! - сорвался Олег. - Как?! Объясни мне, пожалуйста. Я слушаю.
Но Антон не знал, что ответить. Не знал, как оправдаться.
Щеки жгло огнем, виски нещадно болели, кровь не прекращала течь по коже. Наверное, останется шрам.
- Ты вновь хочешь сделать меня виноватым, да? - не отвечая на вопрос, выдавил он из себя. - Почему опять я, пап?! - мучительно скривился парень. - Ты ей веришь больше, чем мне?..
- Антон, не в этом дело!..
- А в чем? - грубо, жестко выкрикнул он и подскочил к отцу, но тот молчал. - Ты знаешь, в чем все дело, - с горечью в голосе выдавил Антон, заглядывая отцу в глаза. - Ты знаешь, - удовлетворенно выдохнул он, и потом, опустив взгляд, поморщился, напрягся. - Уже ничего не будет так, как прежде, верно? Никогда?..
Олег не ответил. В его руках зашевелилась Даша, и он лишь крепче прижал ее к себе.