Чувствуя приближение нового приступа паники, Никки заставила себя успокоиться, каким-то шестым чувством понимая, что если она вообще сумеет себе помочь, то лишь при условии, что сможет оставаться спокойной и мыслить логично. Она не сделала ничего плохого, и потому, какой бы ужасной ни была ситуация, ей следует неустанно напоминать себе, что полицейские просто выполняют свою работу. Тот факт, что они считали, будто Зака задушили, был чудовищен, но это всего лишь ошибка, и в какой-то степени понятная, ведь он задохнулся, оттого что одеяло накрыло ему лицо. Никто его туда не клал, конечно: оно само наползло из-за того, что он сучил ножками, отчаянно пытаясь вдохнуть.
Когда образы последних моментов его жизни с ужасающей ясностью возникли у нее в воображении, Никки почувствовала, что опять оказалась на грани нервного срыва. Ее не было рядом с ним, когда он больше всего в ней нуждался, и теперь ей придется корить себя за свою небрежность всю оставшуюся жизнь.
Никки подумала, где он теперь. Аккуратно ли обращался с ним патологоанатом? Ее руки взметнулись в воздух, словно пытаясь оттолкнуть образ его изрезанного тельца. Она не должна позволять воображению двигаться в этом направлении, или же она закончит тем, что станет рыдать, или бросаться на стены, или делать еще что-то, что заставит их думать, что она безумна. Хватит с нее того, что они считают, будто она причинила боль своему сыну. Если они решат, что она еще и сумасшедшая, одному Богу известно, где она в результате окажется.
Звук отпираемой двери пробился сквозь пелену ее страха, и ее сердце отчаянно заколотилось. Тут же надежда вспыхнула в ней, словно пламя. Они поняли свою ошибку, они отпустят ее!
— Пришел доктор, — сообщил ей сержант. — Мы отведем вас в медпункт.
Когда на нее накатил новый приступ страха, она сползла по стене, прижав колени к груди, словно пытаясь защитить ее. Молоко предназначалось для Зака. Если она позволит им сделать так, что оно перестанет поступать, то она словно еще раз подведет его. И хотя Никки прекрасно понимала, что в этом нет никакого смысла, именно так она чувствовала. Она не хотела, чтобы они прикасались к ней.
Сержант подошел к ней и присел на корточки. Его глаза были добрыми, а голос понимающим, когда он сказал:
— Так будет лучше.
Хотя где-то глубоко в душе Никки знала, что он прав, прошло довольно долгое время, прежде чем она смогла заставить себя встать и пойти с ним.
Когда врач закончил, она, двигаясь, словно зомби, вернулась в камеру и потом уже вряд ли осознавала, сколько минут или часов прошло. Она только знала, что к тому времени, когда ее повели в комнату для допросов, она слишком боялась, чтобы позволить себе на что-то надеяться. Никки продолжала думать о том, как Спенс сомневался в ней, и если даже он сомневался, то как же она собиралась заставить других людей перестать подозревать то же самое?
Комната для допросов ничем не отличалась от тех, которые она видела в сериале «Чисто английские убийства»: маленькая, темная, без окон, с единственным столом и несколькими стульями, расставленными по всему периметру. Она подумала о сценах, в которых снималась Кристин, с подобными же декорациями, и спросила себя, представляла ли актриса хоть на минуту, каково это — оказаться в подобном месте взаправду. Она прекрасно сыграла свою роль, но это было всего-навсего ее работой. Когда она отыграла, то смогла уйти и, вероятно, шутила с актерами, играющими детективов, которые только что стали жертвой ее наигранного гнева.
Где сейчас Кристин? Где Спенс и остальные? Что они делают?
На какое-то время ее оставили одну, но затем дверь открылась и в проеме появилась голова женщины с полным лицом и непослушной копной золотисто-каштановых волос.
— Николь Грант? — спросила она.
Никки откашлялась и ответила:
— Да.
Женщина, похоже, вздохнула с облегчением; войдя в комнату, она поставила на стол портфель и сбросила пальто.
— Мария Таунсенд, — представилась она. — Я буду представлять ваши интересы.
Никки смотрела, как адвокат резко открыла замки на портфеле и достала оттуда большой желтый блокнот с линованными страницами, после чего поместила его на стол, рядом с шариковыми ручками и мобильным телефоном.