Она перевела взгляд на служащего «Релайанс», который защелкивал наручники вокруг ее запястий. Он опустил голову, и потому все, что она могла видеть, это колючие завитки седеющих волос и красные мочки ушей. Затем он повел ее прочь из здания суда, к лестнице, по которой они шли, казалось, целую вечность. Она обернулась, чтобы посмотреть на Спенса, но их взгляды так и не успели встретиться до того, как ее вывели за дверь.
— Я этого не делала! — закричала она, надеясь, что он услышит.
— Знаю! — крикнул Спенс в ответ, и она едва не разрыдалась от облегчения.
Сила, скрывавшаяся за этим словом, сказала ей, что хотя бы он верит ей, но сейчас у нее не было времени хорошенько обдумать это. Она возвращалась в недра здания суда, и, несмотря на то что она не расслышала слов заключительного постановления, ей было ясно, что домой она не едет.
Вместо этого она направлялась в тюрьму, где находились люди, совершившие реальные преступления и презиравшие любого, кто причиняет вред ребенку.
В глубине ее души начал формироваться еще один тихий крик, возникший из такого ужаса, какой она за всю свою жизнь ни разу не испытывала; но, когда он достиг ее горла, все, что вышло оттуда, были два коротких слова, и даже они были не громче шепота.
— Знаешь, давно хочу тебя спросить, — неожиданно произнесла Таунсенд, подходя к ней сзади, — где твои родители? Ты могла… Что? — переспросила она, когда служащий «Релайанс» заговорил с ней.
— Я говорю, вашему клиенту повезло, — повторил он. — Автозак уже у дверей, и в нем осталось только одно свободное место, так что ждать он не будет.
— Что ж, в каждой бочке дегтя есть ложка меда, — пробормотала Таунсенд. Затем, повернувшись к Никки, сообщила: — Сейчас тебе вернут вещи; можешь взять их с собой.
Никки молча смотрела на нее.
— Все будет хорошо, — почти бодро заверила ее Таунсенд. — Деньги есть?
Никки покачала головой.
Таунсенд закатила глаза.
— Нужно было подумать об этом раньше, — объявила она, словно Никки могла откуда-то знать, что это насущная необходимость. — Впрочем, не беспокойся. Поскольку теперь ты официально содержишься в камере предварительного заключения, ты можешь принимать посетителей каждый день, так что пусть тебе кто-нибудь принесет пару фунтов. Это поможет и с телефоном, и с другими не менее важными мелочами, пока ты находишься там. Кстати, думаю, будет лучше, если ты попросишь отправить тебя по Правилу, как только доберешься туда: это означает, что тебя поместят отдельно от других заключенных. Думаю, это разумно, если учесть, по какой статье ты проходишь. О, наконец-то, я ждала этого звонка! — И, занявшись телефонным разговором, она отвернулась.
Никки смотрела, как ее пальто натянулось на спине. Она не знала, что именно хочет сказать или спросить. Все, что она знала, — это то, что в любом случае в этом не было никакого смысла, потому что даже адвокат не стала ее слушать.
ГЛАВА 22
Выражение лица Спенса являло собой маску гнева и смятения, когда он вышел из зала суда, двигаясь так стремительно, словно точно знал, куда идет и что должен делать.
— Этот адвокат хуже, чем бесполезный, — объявил Дэвид, как только за ними закрылись двери. — Она ни слова не произнесла в защиту Никки.
— Именно поэтому мы должны найти ей другого, — коротко ответил Спенс и резко остановился у обочины, прямо перед носом у автобуса.
— Ты кого-то знаешь? — спросил его Дэнни.
— Нет, я не знаю, — отвечал Спенс, — да мы и не можем позволить себе адвоката. Но я знаю, кто может.
Дэнни поглядел на Дэвида.
— Ты говоришь о ее родителях? — уточнил Дэвид.
— Точно, — энергично кивнул Спенс, когда они начали переходить дорогу. — Мне нужно, чтобы ты узнал их адрес у своей матери, и тогда я бы первым делом завтра же навестил их. Тем временем нужно зайти на сайт Иствуд-парк и выяснить о нем все, что можно, а также узнать, когда у них приемные часы… — резко открыв зазвонивший телефон, он рявкнул: — Слушаю!
Прижимая трубку к уху, он сделал еще несколько шагов, но потом замедлил шаг и остановился; с лица у него схлынула кровь.
— Что стряслось? — взволнованно воскликнул Дэнни.
Спенс поднял руку, продолжая слушать, затем, еще сильнее побледнев, произнес:
— Я перезвоню позже. — И, нажав «отбой», уставился на остальных в страхе и недоумении.
— Кто это был? — не отставал Дэнни.
Спенс все еще не мог переварить то, что только что услышал.
— Спенс, скажи нам, что случилось. Это нас всех касается, помнишь?
Спенс перевел на него взгляд.