Выбрать главу

Кош Алекс

Крик

Я даже и не знаю с чего начать. Очень трудно признаваться в нанесении столь большого ущерба. Ведь пострадали люди, природа. Однако, хотя я и признаю свою вину, я не мог поступить иначе, и в схожих обстоятельствах я поступлю точно так же. Я готов понести суровое наказание, если конечно мне кто-нибудь поверит. В чем я сильно сомневаюсь, ведь это звучит, как полный бред. Да и слишком ценный я кадр, чтобы правительство отдало меня в руки правосудия. Подающий надежды, как бы сказал ректор моего института. Тем более мне скоро на международную конференцию по ПЧК (психологии человеческих комплексов). У меня-то психологических комплексов нет, я, как-никак, человек умственного труда, как с детства гордо называли меня родители. А впрочем… при чем тут родители? Я же пишу признание. Так что начинаю признаваться.

— Отойди с дороги идиот!

— А? Ой, конечно, извините…

Старая женщина с огромной сумкой немного некультурно высказалась в мой адрес, а затем не менее некультурно оттолкнула с дороги.

— Еще раз извините, — произнес я, удаляющейся по проходу между деревянными сиденьями, дородной фигуре, а затем привычным движением проверил, на месте ли мой ежедневник.

Двери захлопнулись и поезд загрохотал своей проложенной дорогой из пункта А в пункт В. К сожалению мне с ним было по пути. И путь мой лежал на мою горячо нелюбимую дачу. Я бы сказал, что не на мою дачу, а на дачу родителей, но кто меня слушает. Вот скажите мне, ну что может делать худой, как скелет, труженик на русской народной каторге, именуемой «дачей»? Да после пяти минут работы лопатой меня откачивать придется. «Свежий воздух» — говорят родители. Ага, свежий. Если только у тебя нет аллергии на все растущее и ползующее. Про солнце я вообще молчу. Моя белая, болезненно бледная, кожа может только обгорать. Загорать почему-то не получается. Но с родителями не поспоришь. Либо дача, либо выслушивание в течение месяца жалоб о том, что сын не хочет помочь престарелым родителям. Что, в общем-то глупо, ведь толку-то с меня все равно ноль.

— Следующая станция Люберцы — 1.

Ага, путь начался, а книга уже кончилась. Ужасно. Я же с ума от скуки сойду, кстати, нужно пометить в ежедневнике, что книга нужна. Газеты я на дух не переношу, так что придется скучать и стараться удержать равновесие, стоя между этими деревянными сиденьями.

Я убрал книгу и вынужденно огляделся по сторонам.

Вагон был как всегда полон. В основном бабушки с огромными сумками, дедушки. Несколько слегка нетрезвых компаний и отдельные личности приблизительно моего возраста. Все толкались и активно потели. Все как обычно. Разве что вот эта девушка слева у окна… девушка довольно красивая, сидит читает книжку. Хотя вообще-то все они глупые, как пробки, так что ничего особо интересного она читать не может. Кстати, ведь даже все самые великие ученые были мужчинами, а девушки ни на что великое не способны. А значит толку от них не много. Тем более если эти девушки всегда ценят не мозги и душевные качества, а внешность. Так что никакая длинноволосая светленькая девушка с очаровательным носиком не стоит моего внимания. Я демонстративно, скорее для себя, отвернулся в другую сторону и стал наблюдать за проносящимися за окном пейзажами.

На следующей остановке сидящая рядом с девушкой женщина вышла и я быстро занял ее место. Не потому, что хотел сесть с девушкой, а просто потому, что мое тело просто задеревенело от долгого стояния.

Я мельком взглянул на девушку. Она, конечно же, не обращала на меня внимания. Да и никто из них не обращает. Им не нужен худой, бледный очкарик. Я еще раз, с некоторой злостью глянул на девушку. Разоделась… коротенькая серенькая юбочка, футболочка… приманивает самцов. А потом они жалуются, что их насилуют. Сами виноваты, нечего провоцировать.

Я раздраженно отвернулся к окну.

Спустя еще десяток минут освободились соседние места рядом со мной и девушкой. Их тут же заняла веселая компания из шести юношей, одетых в защитную униформу, бритых и слишком веселых, чтобы быть трезвыми.

— Парниша, освободи место старику, — положил руку мне на плечо один из них, конечно же, самый здоровый.

Я молча, чтобы ни на что не нарваться, встал, взял вещи и пересел на свободное место с другой стороны прохода. Как раз рядом с подозрительно косящейся на меня бабулькой. Можно подумать я на ее сверх ценный баул покушаюсь. Эка ценность. Я недовольно покосился на сместивших меня с моего места парней.

Типичные представители современного быдла. Мускулы и ничего кроме мускулов. Голова нужна зачем? Правильно, чтобы ее побрить на-лысо.