На величественных воротах висела массивная рукоять в виде молота для стука в дверь. Я протянул руку и, коснувшись рукояти, пару раз ею стукнул. Звон гулко разнесся по окрестностям.
- Какая старинная вещица, - пораженно рассматривал мой компаньон рукоять. – Как думаешь, брат, что подвигло хозяина изготовить или приобрести такое?
- Лень, - ответил я. – Лень и жадность. Остальные все приобрели нормальные звонки.
И в самом деле, дома по соседству имели на воротах звонковые кольца. Дергаешь за такое и по ту сторону двери звонит колокол или колокольчик, один или несколько – это чтоб звонок был отличный от других соседей. А здесь – поднимаешь скобу и лупишь ей в дверь. Чушь какая.
Дверь отворил сам хозяин.
- Наконец-то вы пришли! – обрадовался он. – Проходите скорее.
Мы вошли за ворота и оказались в небольшом садике, который был разбит перед самим домом. Транспорта Тес по ходу не имел, так как места для него здесь не было. Зато садик впечатлял. Тут росли дорогие и, явно, не дикие цветы и кустарник. Все выглядело ухоженным и красивым.
Само же крыльцо показалось мне простоватым, здесь особо не за что было зацепиться взглядом, и мы прошли внутрь усадьбы.
Первым помещением в доме был холл. А для нашего визита – он же и последним, так как из холла мы сразу же прошли в подвальное помещение. Дверь в него располагалась в полу под лестницей на второй этаж.
- Это там, - зачем-то повторил хозяин дома, дополнительно указав направление рукой.
Мой компаньон первым направился вниз, я же – любезно пригласил Теса спуститься вторым. Передо мной. Он радушно отказался, но я настоял, и он последовал за моим товарищем.
Как по мне, так пусть я буду замыкающим. Мало ли что пришло в голову торговцу? Может там и нет ничего, а подвал – это ловушка?
Но Тес выдержав необходимые его статусу нормы приличия и этикета, спустился-таки в подвал передо мной. По его выражению лица и голосу все же было заметно, что он несколько напряжен и немного волнуется. Однако эмоции эти росли с приближением к фигурам в подвале. К нам они не имели никакого отношения.
- Вот они, - настороженным голосом проговорил торговец. – Видите?
Подвал ничем не освещался, хотя на стенах я заметил старые фитильные лампы, работающие на без копотных маслах. Потому я приблизился к одной из них и провернул запальный механизм. Внутри чиркнуло, появились искры и фитиль в лампе воспламенился.
Стало светлее. Мой компаньон обернулся и кивком поблагодарил меня за содеянное. Он не плохо видел в темноте, но все же при свете огня оценить качество статуй было намного проще, так, как и сам мастер, что их создавал, предполагал, что его работой будут восхищаться при свете, а не впотьмах.
- Это двенадцать фигур, - сказал компаньон. – И они довольно просты. Тут изображены какие-то граждане. Или даже простые горожане, судя по костюмам и элементах одежды. Возможно, работа на заказ или какое-то веяние в искусстве – лепить что вижу.
- Но детализация! – шепотом воскликнул торговец.
- Детализация отличная, - согласился компаньон. – Я вижу очень точные острые линии на одежде, шее, лице… хм.
- Что там? – интуитивно переспросил я.
- Глаза, - ответил компаньон.
«Что с ними?» - задал я вопрос уже по мнемосети.
«Радужка глаз выполнена идеально, - ответил мой товарищ. – И не просто в виде кругов, а вплоть до линий к зрачку. С прожилками! Зачем такая точность?»
- Да-да, - не слыша нас в мнемосети, поддержал его торговец. – Статуи выполнены идеально. Я бы даже сказал – пугающе идеально!
Компаньон внимательно осмотрел первую статую и перешел ко второй. В этом он спец, потому я не мешал ему работать.
Его звали Веддер. Родители его были не из простых, отец рыцарствующий ленник, за заслуги перед престолом Юга получивший земной надел и приличную сумму, мать – одна из графских дочерей, состоявшая при дворе восточного Царя. После рождения первенца, семья переехала в Империю, где обзавелась усадьбой и квартирой в столице. А далее по накатанной – старший сын стал наследником, следующий храмовником, третий рыцарем, а четвертый, коим Веддер и был, пошел куда глаза глядят. Не сам, разумеется. А с отцовского доброго пинка под зад. Ну, это сам компаньон так выражается.