Весна понимала его. Она чувствовала его печаль и тоску так же ясно, как острые запахи талой воды и хвои, разливающиеся в воздухе.
Горе его было холоднее зимней стужи и колючее секущего лицо снега, и малыш, столько времени терпящий эту муку, показался ей замерзшим, почти бездыханным, как слабая голодная синичка. Ей стало очень-очень жаль Вадика.
- А хочешь, - предложила внезапно Весна, - я разузнаю о ней? Разузнаю и скажу тебе. Хочешь?
Впервые за весь их разговор Вадик отвлекся от своих печальных мыслей и внимательно глянул на Весну, рассматривая ее тонкое, не по погоде, платье, босые ножки, протоптавшие в крупчатом снегу проталинку, на трепещущие на ветру острые зеленые листья травы в ее непослушных вихрах.
- А ты можешь? - недоверчиво спросил он. В его печальных заплаканных глазах зажглась надежда. - Ты кто, волшебница?
- Я? - Весна на миг задумалась. - Пожалуй. Так хочешь?
- Конечно, хочу! - радостно воскликнул Вадик, подскакивая. - А когда... ты сделаешь это?
Он очень испугался, что ждать придется долго, так же долго, как он ждет саму Кристину, но Весна весело тряхнула головой.
- Сегодня же займусь, - ответила она. - Поброжу по лесу и все разузнаю.
Вадик с сомнением посмотрел на темнеющее небо, на подтаявший снег, который с приближением ночи начал схватываться ледяной коркой.
- А ты не замерзнешь? - с сомнением в голосе спросил он. - У тебя и сапог нет...
- Не замерзну, - беспечно ответила Весна. - Там, откуда я пришла, еще холоднее. Ну, беги домой, а то тебя потеряют, а я поищу твою Кристину!
- Хорошо! - обрадованно ответил Вадик. - Спасибо!
Он убежал, а Весна, не теряя ни минуты, отправилась на поиски.
Она облетела все окрест, все рассмотрела, всех выслушала, но Кристины не нашла, и ее радость от предвкушения того, как будет рад встрече со своей Кристиной Вадик, скоро угасла.
Не получится у нее помочь Вадику.
Кристины нигде не было.
Тополя у дороги, шумя мокрыми ветвями, рассказали взгрустнувшей Весне, что Кристина долго болела. Она отчаянно сражалась с болезнью, но ничто не помогло - ни тяжелое лечение, ни операции, ничего.
Кристины больше не было, совсем не было, и не ее вина, что она не успела попрощаться с Вадиком.
- Но как же так?! - воскликнула Весна, отчаявшись. - Как же так?! Ведь должен же быть выход!
Неужели такая теплая, такая весенняя надежда угаснет в глазах мальчика, неужели злая холодная тоска навалится с новой силой, и будет мучить его снова, долго-долго?! Неужели он, поверивший Весне, разочаруется, подумает, что она лгунья?!
Весна пожалела о том, что не не знала Кристину раньше и пообещала самой себе вырастить для нее красивый шиповник. Это все, что она могла сделать для ушедшей девочки. Она познала покой. А как же Вадик? Это ведь настоящее большое горе. Как же после стольких дней ожидания, после стольких слез, после затеплившейся надежды сказать Вадику, что...
Весна всплакнула мелким дождиком, шелестящим в ветвях старой ели над ее поникшей головой, потому что правду о смерти подруги она не могла сказать маленькому Вадику, с радостным нетерпением ожидающему от нее вестей о своей дорогой Кристине. Но что делать? Возвращать ушедших Весна не могла, не умела.
- Но кто-то должен сходить к Вадику и попрощаться! - шептала Весна. - Кто-то должен сказать ему, что Кристина не обиделась на него и что он так и остался ей дорог... Кто-то должен подарить ему покой!
Сначала Весна хотела отправить к Вадику снеговика. Она слепила его тут же, у поваленного старого ствола, скатала три кома из рыхлого липкого снега и, воткнув на место глаз две крохотных зеленых еловых шишки, отряхнула его от мелкого мусора и вдохнула жизнь.
Но снеговик на Кристину был совсем не похож. Он был славный и добрый, но слишком рыхлый и неповоротливый, и почти совсем не мог говорить. Он смотрел на Весну, ревущую от досады, и из его еловых шишек по крупчатому снегу щек тоже катилась прозрачная талая вода.
Но зато снеговик знал то, чего не знала Весна.
Пока он белым покрывалом лежал вокруг поваленного дерева, он разглядел нечто блестящее в пожухлой траве. Кряхтя, снеговик полез под дерево, пошарил мягкой снеговой рукой, и между нехитрыми детскими сокровищами - птичьим крохотным гнездышком, длинными черными перьями, отливающими синевой и круглыми камешками, - отыскал заботливо обернутую в платок брошку. Чуть только тронув ее пальчиком, Весна все-все о Кристине поняла и узнала. Услышала она все сказки, рассказанные ею, и смешные волшебные фантазии, и доверенные секретики, все.
Маленькая бабочка с эмалевыми разноцветными крылышками, последний подарок от Кристины. На память. Кристина приходила прощаться, но они с Вадиком разминулись, а бабочку он не нашел. Она лежала очень глубоко, присыпанная трухлявой корой, чтобы не стащили ее любопытные сороки.