Выбрать главу


- Сын! Что это?! – Вдруг раздался недовольный голос Рона.


Обе руки парня были покрыты узорами, и иероглифами, которые соединялись, переплетались и образовывали невероятную картину. Эти татуировки делали его образ еще более брутальным и дерзким.


- Расслабься отец, они временные, нужно было для фотосессии. – Бросил Кристоф.


Судя потому как он смотрел на Рона, отношения между сыном и отцом оставляли желать лучшего.


- А это, я так полагаю София и Оливия. – Он говорил о нас обеих , но смотрел только на меня.


- Мы очень рады наконец то встретиться с тобой, твой папа так много о тебе рассказывал. – Мама говорила с улыбкой на лице.


- Рада нашему знакомству Кристоф. – Я сказала, это с вызовом в глазах почему то.


- Крис. – Он меня поправил.


- Что прости? – Я спросила, искренне не понимая его принципиальности.


- Моё имя Крис. – Он настаивал на своём.
- Прости Крис, теперь буду знать. – Я решила уступить.

И вот он снова натянул эту фальшивую улыбочку, а все и купились, весь вечер мама с Роном общались с Крисом, он рассказывал о учебе и жизни в Англии, а они продолжали задавать еще кучу вопросов, я все это время просто молча слушала. Я наблюдала за ним, за каждым его движением, за каждым взглядом, который часто падал на меня, я должна была быть внимательной, я должна была быть на чеку, не знаю почему, но я все время ждала от него чего то ужасного.
После ужина и долгих разговоров, я пошла в свою комнату, мне хотелось побыть одной.


Я валялась на кровати в наушниках и слушала любимого Джеймса Артура. Когда открыла глаза и увидела перед собой его чуть не закричала от испуга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


- Что ты здесь делаешь? – Взволнованным тонном спросила я.


- Странный вопрос, я здесь живу. – Он ответил с насмешкой.


- Что ты делаешь в моей комнате? – Я продолжила.


- Зашел поболтать и познакомиться поближе. – Его голос был спокойным и приятным, в какой то момент я поймала себя на мысли, что хочу слушать его постоянно.


Он не спеша шел к моей кровати, он смотрел на меня так будто загнал меня в угол и сейчас наброситься. Я нервно сглотнула. Он сел на край кровати, а затем приблизился ко мне, он был так близко что мы делили воздух на двоих.


- Мне нравится видеть твой страх, напуганный взгляд, дрожащий голос, а еще... твоё сердце, я слышу как быстро оно бьётся. Такая милая и невинная девочка. – Слово «Невинная» он произнёс с каким то наслаждением.


Кристоф шептал мне почти в губы, я смотрела в его черные и опасные глаза приоткрыв рот, я не могла пошевелиться или отвести взгляд, я будто была под гипнозом.


- Я уничтожу тебя. – Его заявление просто обескуражило меня.


После этих слов, он прильнул к моим губам, потянув мою нижнюю губу на себя, он прикусил ее так сильно что во рту я почувствовала вкус метала, затем он слизал мою кровь с губы, при этом прикрыв глаза от удовольствия, поднялся и ушел. А я так всё так же продолжала сидеть не двигаясь.





Я знаю твоё слабое место.

Всю следующую неделю я видела Криса только за столом во время семейного ужина, он не говорил со мной и даже не смотрел в мою сторону. Я даже была этому рада, мне не хотелось его внимания от слова совсем, особенно после того, что произошло в моей комнате, я часто прокручивала его слова в голове "Я уничтожу тебя" почему он это сказал? Он хотел меня напугать? Или он действительно намерен мне что то сделать? Из раздумий меня вырвал голос Рона.


-Оливия, в школу завтра ты поедешь с Крисом, а после школы мы заедем в салон и выберем машину для тебя. – По утвердительному тону отчима, я поняла, он уже всё решил.

Я опешила сразу от двух новостей. Низачто на свете я не останусь с ним наедине тем более в машине, где расстояние между нами будет максимально сокращенно.
И новая машина, это слишком, я не могу принять её, это ведь так дорого, конечно для Рональда Солт это сущее пустяки, но не для меня.


- Спасибо, но я не хочу доставлять неудобства Крису, я могу ходить пешком или ездить на автобусе. – Уж лучше сбить ноги в кровь, чем сесть в одну машину с этим упырём, подумала про себя я.


- Ну что ты Оли, какие неудобства, мы ведь теперь семья. – С его уст, это прозвучало, как пожизненный приговор.