Обернувшись к ученикам, поражённым зрелищем, Фламин сказал:
— Никогда в нашем кругу не называйте Бога Бог наш или Господь наш! Когда мы говорим с другими, так говорить надо, чтобы они не подумали, что мы надмеваемся над их божествами. Ни один народ, ни одна вера не могут считать себя избранными Богом. И мы, люди, не избранные: другие существа тоже могут служить Богу, если по воле своей добровольно изберут Путь его.
Что ещё надо сделать? Впрочем, одно неизбежно: вера мертва или выродится, если не будет встроена во всю систему общества. Теперь понятно также другое: пытаясь прийти к системному, комплексному решению, практически все пророки (может быть, кроме Будды, но тот вообще крайне скептически смотрел на мир сей и на самом деле создал исключительно жестокую веру) создавали заодно с верой и «шариат». А эти две стороны системы должны быть чётко разделены! Вера исходит от Бога, хоть и в неизбежно упрощённом и искажённом посредниками и апостолами виде. Закон исходит от людей, как это сейчас прекрасно понимают в Риме. Закон должен согласовываться с религией, а не сливаться с ней.
31. Анций
Город Анций был самым сильным среди городов вольсков, и чаще всего именно там обосновывался их царь, диктатор или выборный глава. Атту Туллу был сначала выборным полководцем типа римского консула, затем его назначили диктатором. В итоге он взял царскую власть (тем более, что его дед тоже был царём вольсков, но затем город Анций потерпел поражение в междоусобной войне и временно гегемония перешла к городу Сатрику).
Словом, вольский союз основывался на временной гегемонии какого-то из городов, а не на признанной роли города-лидера. На свары между собой вольски тратили значительную часть сил.
Город стоял на красивой и здоровой холмистой местности практически на берегу удобной морской бухты. Мыс, лежащий к северо-западу от города, венчала сторожевая башня. Это была уже не укреплённая деревня, а настоящий город, но жителей в Риме было раза в четыре больше. Дальше к юго-востоку начинались Помптинские болота.
По дороге случился неприятный, но предсказуемый, инцидент. Когда проезжали мимо Сатрика, римские эмигранты примерно вдесятером напали на Квинта и его спутников. Поскольку Квинт предвидел попытку убийства или захвата, он заранее велел своим спутникам в таком случае не вступать в словесную перепалку (с которой хотели начать эмигранты), а бить первыми, но по возможности щадить всех, кроме Кориолана. Однако как раз его-то среди нападавших не было: если убьют Квинта — хорошо, но я ни при чём, провалится — тоже я в стороне. Обошлось почти без крови, правда, трём из нападавших придётся лечить переломанные ноги-руки. Остальных отделали как следует и разоружили. Один, выронив копьё и держась за раненую звёздочкой правую руку, ускакал.
Возле городских ворот пришлось чуть подождать, пока доложили Аттию. Навстречу Квинту вышли встречающие с колесницей. На ней стояла Сияния с сыном на руках. Квинту подставили руки, явно приглашая сойти с лошади и перейти на колесницу к вольской жене. Он спрыгнул с коня, что-то ему подсказало, что вольски — не римляне, он может и должен обнять и поцеловать жену. Отец взял на руки сына, который сосал что-то вкусное (видимо, ребёнку специально это дали, чтобы он не заплакал: каприз посчитали бы дурным знамением), и передал его дальше сопровождающей женщине, явно няньке. Затем Квинт поцеловал жену и вновь взял сына. Колесница двинулась к дому Аттия Туллия. Народ вдруг начал приветствовать сына:
— Здоровья и радости будущему царю всех вольсков и Италии Аттию Квинтию! Здоровья и радости его отцу и матери!
Народное мнение уже склонялось к тому, чтобы сделать сына Квинта и Сиянии царём вольсков, преемником Аттия Туллия. Так что решение Порции, видимо, было единственно разумным. Против прав отца на сына и мужа на жену вольски ничего не скажут, а отъезд Сиянии в дом Квинта воспримут как признание её полноправной законной супругой. В Риме Сияния имеет официальный статус: вольноотпущенница. Тем самым она не пользуется правами супруги и называется сожительницей, но зато сожитель тоже не имеет никаких прав на неё. Всё может происходить лишь по взаимному согласию.