По каким это, интересно, закоулкам и вечеринкам, а? Всё равно. Блондинистая Уля, похожая на не слишком породистую лошадь, бросает на меня брезгливый взгляд. Издаёт смешок. Зря, Уля, зря, думаешь, я не помню, как на первом курсе ты клеилась ко мне, будто дешёвая жвачка? Тогда я ещё не добился такого пренебрежения. Тогда Гоша ещё был жив.
- Что там у тебя с курсовой? - интересуется Славка вполголоса. - Сделал?
- Ага, глаза красные, руки дрожат - следствие напряжённой умственной работы.
- Прекрати, - смеётся она. - Я же знаю, так дальше первой страницы и не продвинулся. А её, между прочим, я тебе сделала.
- Могу расплатиться натурой, - шепчу я заговорщицки. - Денег нет, у отца просить стрёмно.
- Дурак, - она пихает меня в бок.
И не краснеет. Сколько я шучу так, сколько пошлостей могу ей наговорить - никогда не краснеет. Железная леди. Или пацанёнок.
Историчка у нас - баба жёсткая, боевой раскрас. Вид внушительный. Едва только завидишь, как она громоздко передвигается на своих каблучищах, хочется схорониться в далёком углу. Схорониться. Плохое слово.
- Я смотрю, сегодня все в сборе, - цедит Валентина Андревна, она же историчка, она же Валик, как её кличут в народе. - Сегодняшняя тема...
Я отключаюсь. Черчу в толстенной, напоминающей саму Валик, тетради бессмысленные линии. Кривые, как моя жизнь. Вспоминаю с отвращением повиливающую бёдерками девицу у нас на кухне в восемь часов утра. Идеальное зрелище перед учёбой. Валику клюющие носом студенты неинтересны, она вещает увлечённо, с задором. Ударяет в запале кулаком по столу. Я вздрагиваю. Славка хихикает, уткнувшись в конспект.
- Мне опять тебе его пересылать? Пиши давай, курилка.
Киваю. Записывать я, естественно, ничего не собираюсь. И правда, думаю, нужно бы съездить к матери. Звонила вчера, плакала в трубку, а меня так и подмывало спросить: "Где же твой Серёжа, крысячья его порода!" Утешит, поддержит, плечо подставит в трудную минуту. Разбежались.
- Ты помнишь, куда мы идём сегодня? - возникает Славка спустя полчаса.
Конечно, помню, что же у меня, совсем голова дырявая? На какое-то литературное, мать вашу, мероприятие. Вечер литературный, вот.
- Ну да, - во рту сухо и мерзко, на языке гадкие комочки.
Сплюнуть некуда, бутылка в рюкзаке - не будешь доставать. Вездесущая Валик всё видит. Сглатываю, морщась.
- Тебе должно понравится, - уверяет меня Славка.
Я сомневаюсь. Был на паре подобных вечеров, опять же, с Гошей. Половина того, что я там услышал, оставила неприятный осадочек. Вторую половину я просто-напросто не слушал.
- Паш, перестань, а. Я пытаюсь спасти тебя от хандры.
- Это бесполезно.
- Попытка - не пытка.
Пытка, ещё какая. Когда пытаешься кого-то спасти, а под ним лужа крови растекается и пульса нет. Самая настоящая пытка.
- У тебя леденца не найдётся? - спрашиваю у Славки, наклоняясь ближе. - Пить хочется, с ума сойду сейчас.
У Славки в карманах полно всякой ерунды.
- Держи, - она выуживает леденец в аляпистой обёртке и протягивает мне.
Во рту по-прежнему гадко. Я перекатываю конфету с одной стороны на другую, пытаюсь впитать сладковатый вкус - горло начинает приятно холодить. Мята с сахаром, вот как они называются, эти кругленькие горошинки в аляпистых обёртках. Ненавижу мяту, люблю сахар. Да здравствуют ненужные подробности.
- Я тебе ещё программку вчера выслала, - шепчет Славка.
Леденец у неё во рту провоцирует булькающие звуки.
- Программку чего? - переспрашиваю.
Громкий голос Валентины Андревны становится фоном, жужжит в ушах, вызывает тошноту.
"Учиться тебе надо, Паш, обязательно учиться, а то где потом пропадать будешь?" - говорил мне Гоша.
Оказалось, Гоша, зря ты учился. Пропадаешь теперь в известном месте. Что же тебя от полёта образование не спасло?
- Вечера. Литературного, - Славка шуршит обёрткой и берёт ещё один леденец.
Чуть улыбается, и я вижу на её передних зубах прилипшие кусочки предыдущей конфетки. Два прилипших кусочка. Два яблока раздора у каждой девицы, осквернившей нашу квартиру. Что-то меня опять заносит не туда - и опять чересчур пафосно.
- А, да. Я пролистал, - даже не вру.
Хотя на кой мне всё это сдалось? Наверное, не хочу расстраивать Славку. Человечность неожиданно проснулась.
- Риваков, Ветрова, может быть, вместо меня лекцию проведёте? - возмущается Валик.
Типичная фразочка типичной училки.
- Извините, - неудачное движение - и леденец без спроса летит в горло. Я судорожно сглатываю, и на долю секунды меня прошибает страх - что, если...? Нет, о таком даже не стоит думать. Видимо, выгляжу я после этого не слишком хорошо, потому что Славка интересуется:
- С тобой всё нормально?