— И ответ должен быть в газетах?
— Не ответ, а ключ.
— Хотите, я погляжу?
— Вы смотрите первую страницу, а я — вторую. Не пропускайте ничего: извещения о смерти, сообщения о свадьбах, днях рождения, разводах, особенно разводы.
И Мейсон начал просматривать газеты.
Пятнадцать минут спустя Делла Стрит подняла голову от газеты, которую она просматривала.
— Нашли что-нибудь? — спросила она.
— Ни черта.
— Я думала, вы найдете сообщение о том, что ваш Пелтхем подписал соглашение о пятнадцатираундовом матче с Джо Луисом.
Мейсон усмехнулся. ..
— Нельзя одним выстрелом убить двух зайцев, Делла.
— Мы ничего не нашли. Может быть, он думал, что ему удастся чего-то избежать?
— Нет,— ответил Мейсон.— Скорее, мы что-то упустили.
— Возможно, вообще ничего не произошло.
— Я понятия не имею, что он действительно хотел от меня. Это может оказаться делом о разводе. Придет какая-нибудь миссис Джонс, сунет мне на, стол другую часть десятитысячедолларовой банкноты и скажет: «Вы можете спасти меня?»
-— Или,— продолжила Делла Стрит,— вы уволите меня за плохую работу, а я положу перед вами другую половинку банкноты и скажу: «Есть ли какой-нибудь способ избежать увольнения?»
Мейсон включился в игру:
— Клянусь Георгием! Вы дали мне повод для размышлений!
Она засмеялась.
Гepтa, высокая, добродушного вида блондинка, которая дежурила в приемной и заодно управлялась с телефонами, постучала в дверь, потом открыла ее и проскользнула в комнату.
— Вы примете А..Э. Тамп? — спросила она.
— Что ему нужно?
Она покачала головой.
— Это она, а не он.
— Как фамилия?
— А. Э. Тамп. Но это женщина.
— Что ей нужно?
— Хочет видеть вас. И у нее вид женщины, привыкшей добиваться того, что она хочет.
— Молодая?
— Ничуть. Ей лет шестьдесят пять, но она сексапильна, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Боже мой, Герти, не хотите же вы сказать, что она игрива, как котенок?
— Нет, она не игрива и не из тех женщин, кто всю жизнь хочет выглядеть двадцатилетней. Но... она обаятельна и пользуется этим.
Мейсон повернулся к Делле:
— Узнайте, что ей нужно, Делла. Бегло опросите ее.— И Мейсон снова уткнулся в газеты.
Делла Стрит вернулась через несколько минут.
— Она седая, морщин мало, настоящая матрона. Кажется, имеет деньги и вполне уравновешенна. Вы примете ее?
— Что она хочет?
— Дело об опеке и незаконном удочерении.
— Зовите ее.— И Делла Стрит ввела в кабинет новую клиентку.
— Доброе утро, миссис Тамп,— приветствовал ее Мейсон. .
Она улыбнулась и, пройдя через кабинет, уселась в большое кожаное кресло.
— Вы назвали себя А. Э. Тамп,— улыбнулся Мейсон,— и я подумал, что вы мужчина.
— Но я не мужчина.— Она тоже улыбнулась в ответ.— «А» — это Абигайль, «Э» — это Эстер. Ненавижу оба имени. Они вызывают ассоциацию с Библией.
— Почему вы не меняете их? — спросил Мейсон, внимательно изучая ее.
— Слишком много формальностей в связи с недвижимостью. Мои дела зарегистрированы на Абигайль Э. Тамп; А дочери я разрешила сменить имя.
Мейсон поднял брови. Миссис Тамп не нуждалась в услугах: достаточно сильная женщина, даже голос у нее звучный.
— Я окрестила дочь Клеопатрой. Клеопатра Цецилия Тамп. Это до смерти смущало ее, но ей-то перемена имени ничего не дала. Респектабельности от этого ни прибавилось, ни убавилось.
— А вы почитаете респектабельность?
— Не всегда. Иногда это просто ярлык.
— Вы хотите проконсультироваться у меня насчет дочери?
— Нет. Она замужем за банкиром в Де Мойне.
— Что же вы хотите обсудить?
— Я хочу вернуться к событиям до перемирия 1918 года.
— В чем же дело?
— Я плыла на британском пароходе из Южной Африки. На нем были двое русских. Конечно, они путешествовали инкогнито. При старом режиме они занимали в России очень высокое положение. Им удалось убежать от кошмара большевизма, но их маленькая дочь осталась в России.
Мейсон кивнул и предложил миссис Тамп сигарету.
— Не сейчас,— сказала она.— Позже я присоединюсь к вам. Но сначала я должна вам все рассказать.
Мейсон закурил, глядя, как Делла Стрит стенографирует их разговор.
— Пароход был торпедирован без предупреждения. Ужасно! Я до сих пор не могу этого забыть. Он почти сразу начал тонуть. Все произошло ночью, и море было неспокойным. Многие лодки опрокидывались. Люди оказывались в воде, кругом стояли крики и стоны.