На борту ощущалось легкое напряжение: экипаж не понимал, что происходит. Распоряжения "по боевым постам" не поступало, значит, это не боевая тревога или что-то в том же роде. Команде оставалось только вслепую гадать, что задумал Старикан на сей раз. Неужели возвращаемся на базу? За исключением технического отдела, все получили только смутную и неопределенную информацию о готовящейся миссии. Простор для всевозможных домыслов был полный.
Внезапный вопль:
- Ты хочешь таранить его, да?!
Берлинг развернулся в кресле и увидел перед собой стеклянные от ужаса глаза старпома.
- Что еще? - спросил он.
- Но это же сумасшествие! Мы все погибнем!!!
- Да, - поднялся Берлинг с кресла. - Весьма сожалею, но другого выбора у нас нет. Это произойдет мгновенно, никто ничего не почувствует.
Мак-Клеллан уставился на капитана, по телу его пробежала дрожь, рот приоткрылся.
Прежде чем он успел произнести хоть что-то, Берлинг продолжил:
- Мы наберем необходимую скорость, затем войдем в подпространство, догоним снаряд, вновь вернемся в трехмерное пространство в расчетной точке и столкнемся с объектом с почти равной скоростью, но с большой составляющей, нормальной к его траектории. Соответствующая компонента момента, которую мы сможем передать снаряду, будет составлять только несколько десятимиллионных от его собственной, но этого будет вполне достаточно, чтобы непоправимо сбить его с курса. Правда, едва-едва: снаряд пройдет на минимальном расстоянии от Вердеи, примерно в одном планетном диаметре. Но это лишь в том случае, если мы будем действовать, не медля ни секунды. Угловое отклонение будет столь малым, что потребуется не менее одного светового дня, чтобы накопилось безопасное линейное отклонение от курса.
- Безопасное?!! - только и смог выдавить из себя Мак-Клеллан.
Берлинг положил руку на плечо помощника.
- Мужчина умирает для того, чтобы остальные могли жить. - В его голосе не было никакой теплоты или доверительности; слова были сказаны чисто механически.
- Но вы же говорили, что все вернутся на базу...
- Я хотел сказать: "возможно". Кроме того, завтра Флот вполне может потерять и саму базу.
Мак-Клеллан застыл на месте. Его речь была суровой, но спокойной и ровной:
- Крайняя цена. И ведь не было ни одного враждебного акта целых пятнадцать лет.
Берлинг кивнул в ответ:
- Я часто удивлялся, почему они не попробуют вышвырнуть нас оттуда.
- И с нашей стороны тоже никаких действий, кроме разве что обычных патрулей и обычного военного производства. Разумна ли подобная жертва? Дредноут, способный вести бой в одиночку, с запасами боеприпасов, топлива и расходных материалов на многие годы, опытная и слаженная команда, которую заменить будет просто некем... Что подумает Высшее Командование?
- К сожалению, - сказал Берлинг, - у нас нет времени на консультации с Адмиралтейством.
- Но хотя бы с собственной командой? - вспыхнул Мак-Клеллан. - Вы приговорили всех к смерти, даже не позаботившись сообщить им об этом.
- Я полагаю, что это никому не поможет лучше выполнить свой долг.
- Или боитесь, что они не захотят последовать за вами?
- На корабле я командир, мистер.
Мак-Клеллан застыл на фоне звездного неба. Корабль звенел все громче и сильнее.
- Я полагаю, что экипаж имеет такое право, - сказал он после паузы, длившейся несколько ударов сердца.
- Возможно, - согласился Берлинг. - Я задам вопрос после совещания.
- Право - право не выполнять незаконный приказ.
- Мы не имеем права допустить катастрофу. Снаряд нужно остановить во что бы то ни стало.
- Если командир корабля очевидно некомпетентен или сошел с ума, подчиненные обязаны заменить его. - Мак-Клеллан мгновенно развернулся на каблуках и оказался на другом конце рубки.
- Стой! - закричал Берлинг.
Мак-Клеллан обернулся. Слезы, хлынувшие у него из глаз, заблестели на изможденных щеках.
- Сэр, это - преступление, - запинаясь, проговорил он. - Я должен. Пусть трибунал рассудит нас.
- Стой! - повторил Берлинг. - Это приказ.
Мак-Клеллан потянулся к двери.
Берлинг одним прыжком подскочил к нему, крепко сжал его руку и развернул помощника к себе лицом.
- Боишься за свою жизнь?
- Да. А вы разве нет? За Фрэнси, Томми, Алису, но больше всего я боюсь за корабль. Я уверен, что нельзя жертвовать ТАКИМ Кораблем. Вы понимаете, сколько он значит... для Флота, для всего Альянса, наконец... Пожалуйста, сэр, остановитесь.
Мощная рука Вердикта дрогнула, и Мак-Клеллан зашатался. Берлинг освободил его руку и произнес громовым голосом:
- Ты останешься здесь, рядом со мной! Или я должен вызвать охрану?
Мак-Клеллан сунул руку в карман. Выдернув из него складной нож, он рывком высвободил лезвие. Широкий стальной клинок недобро сверкнул.
- Не посмеете! - с вызовом сказал он. - Я ухожу. До тех пор, пока вы не сотрете навигационную программу. - По мере того как корабль все больше и больше отклонялся от курса, звезды перемещались из одного конца обзорного экрана в другой. - Нет? - произнес он. - Ну что же, мои друзья-офицеры помогут вам. - Он глянул на нож, покачал головой и вновь двинулся к двери. - Надеюсь, они не захотят крайностей. Прощайте! Я был счастлив служить под вашим командованием - вплоть до этого момента.
Дверь открылась, и старпом шагнул вперед.
Берлинг разогнулся, словно сжатая пружина. Его левая рука обхватила шею Мак-Клеллана и крепко сомкнулась в замок, а правая железной хваткой сжала запястье руки, державшей оружие.
Изо рта Мак-Клеллана струйкой потекла кровь; он выронил нож. Берлинг ослабил захват, и Мак-Клеллан в агонии повалился на пол. Берлинг склонился над ним, положил ладонь на грудь и прижался губами к его губам. Сердце помощника перестало биться, и он растянулся с открытыми глазами и ртом.
Берлинг поднялся на ноги. Ссутулившись и беспомощно опустив руки, он смотрел вниз.
- Мне очень жаль, - с трудом проговорил он. - Я не хотел этого. Хотя... чуть раньше, чуть позже - какая разница? - Он оттащил тело в рубку, жестом приказал двери закрыться и опустился в кресло.
- Капитан - Техническому отделу, - произнес он в интерком. - Закрытая связь.
На экране появилось лицо Пикавея.