Об этом Морис Дрюон, происходивший, кстати, из семьи оренбургских (!) купцов, тоже очень романтически повествует в своей «Французской волчице». Правда, он не пишет, что при Эдуарде III долг Англии флорентийским банкирам возрос до 1,7 миллиона флоринов.
Ежегодный доход казны составлял около 60 тысяч фунтов стерлингов, но и он постепенно сокращался из-за выплат иностранным купцам; как сказали бы сегодня — обслуживание внешнего долга. Финансовый капитал оказался тесно связан с государственной казной и что еще хуже — с государственной политикой.
Что оставалось делать королю? Отдать долг он мог разве что за несколько веков. Выход был один — победоносная война, причем такая, которая принесет огромные доходы за счет грабежа и контрибуций.
Эдуард III предъявил свои права на корону Франции. Это стало поводом для начала Столетней войны, но долги оттого не уменьшились. Наоборот… война началась ведь за счет купцов. А результаты ее были не очень впечатляющие.
Тогда Эдуард III объявил еще войну и Шотландии. Тоже за счет флорентийцев. Эту кампанию он проиграл вчистую, Шотландия получила внушительную контрибуцию, после чего английская казна снова оказалась абсолютно пуста.
А долги как же?! Эдуард III, посаженный на престол банкирами, сказал, что искренне сочувствует своим верным флорентийским друзьям, но помочь им, увы, ничем не может: денег нет.
Вот вам и кризис. Но это был кризис уже нового типа: банковский! В 1340 году «золотая сеть» флорентийцев лопнула, обанкротив почти всю Европу. Глава компании Перуджа скончался в Лондоне от сердечного приступа той же осенью. И Барди, и Перуджа, и более 30 связанных с ними компаний поменьше объявили о своем банкротстве.
Во всех южных странах, опутанных «золотой сетью», начались «дефолты» — новые витки порчи монеты, замены серебра медью… Это делала и папская курия, и Неаполитанское королевство, и другие государства Италии. Множество людей в разных странах Европы вложили деньги в банки Перуджа и Барди. Теперь они были разорены.
Хронист Виллани записал: «Для Флоренции и всего христианского мира потери от разорения Барди и Перуджа были еще тяжелее, чем от всех войн прошлого. Все, кто имел деньги во Флоренции, их лишились, а за пределами республики повсеместно воцарились голод и страх».
Причины этого голода и страха лежали не в неурожаях или в войнах, а в разорении сети банков. Типичный финансово-политический кризис, вызванный слишком тесной связью финансового капитала и власти.
И масштаб! Текстовые деньги помогли намного крепче связать экономики разных стран в одно целое. Потому и кризис был — международный. Вся европейская экономика испытывала серьезный спад. Беспорядки по крайней мере в 10 государствах, вызванные кризисом средневекового глобализма, продолжались почти два десятилетия.
На корм крысам
Пока все бумажно-пергаментно-папирусные деньги Европы считались не основными. Это был просто банковский инструмент. Без них были невозможны банковские операции.
Но прелесть бумажных денег не могла не оценить власть. Ведь бумажные деньги можно наделить любым достоинством. Написал на бумажке, что это — сто флоринов (долларов, рублей, марок… чего угодно) — и бумажка уже имеет некую ценность. Ее, конечно, приходится хоть чем-то обеспечивать, но манипуляций с бумажными деньгами можно проводить намного больше, чем с металлами.
Такие деньги появились в Китае еще в VIII веке. Бумага в этой древней стране известна примерно со II века и стоила недорого. Китай прошел тот же путь, что и Европа: сначала были особые расписки, выпускаемые под ценности, которые сдавали на хранение в специальные лавки (своего рода векселя). А с Х-ХИ веков правительство выпускало самые настоящие бумажные деньги с надписью иероглифами: «Обеспечивается всеми запасами риса и бронзы».
Бумажные деньги производили большое впечатление на иностранцев. Марко Поло писал, что выпуск бумажных денег — это новый способ получения золота. К этому так давно стремились алхимики в поисках философского камня, а тут вот оно!
В Китае бумажные деньги свободно обменивались на золото Поэтому их подделка считалась страшным преступлением. Не хочется перечислять все ужасные и отвратительные казни, которые грозили фальшивомонетчикам. Достаточно сказать, что в некоторых провинциях фальшивомонетчиков проращивали бамбуком.
Как? А очень просто: привязывали человека в сидячем положении под ростком бамбука. В табурете делалось отверстие возле заднего прохода: чтобы приговоренный и отправлять надобности мог, и чтобы росток бамбука в него проникал. Невероятно острый, прочный как сталь, бамбук растет со скоростью до 5 сантиметров в сутки. Приговоренного кормили, чтобы не погиб слишком быстро. И бамбук прорастал сквозь живое тело несколько суток.