Два московских бунта второй половины XVII в. времен правления Алексея Михайловича Тишайшего — Соляной (1646 г.) и Медный (1662 г.) — считаются историками одним из крупнейших кризисов в российской истории. На самом деле масштабы обоих бунтов изрядно преувеличены.
В первом случае беспорядки были вызваны введением нового налога на соль, который спровоцировал подорожание цен и вынудил царя сократить жалованье стрельцам. Во втором — массовой инфляцией и вбросом дешевых медных денег.
Уроки Соляного бунта Алексей Михайлович запомнит на всю жизнь. 16 лет спустя он принципиально не стал выводить из обращения медь, чтобы не поддаваться шантажу. Это решение будет принято лить через год после Медного бунта.
Эрнст Лисснер. Соляной бунт на Красной площади
Эрнст Лисснер. Медный бунт в Москве. (Музей истории и реконструкции Москвы.)
Светлейший князь Александр Меншиков был одним из первых русских олигархов. Он владел многочисленными заводами, промыслами, огромной недвижимостью, вел торговые операции со всей Европой. Не брезговал взятками и поборами.
Но, как это обычно бывает, Меншикова сгубила элементарная жадность. Он богател, страна — беднела, а ему все было мало. Меншиков в одиночку мог остановить финансовый кризис, охвативший Россию при Петре, но предпочел набивать мошну дальше. В конце концов генералиссимуса обвинили в казнокрадстве и сослали в Сибирь, где через пару лет он и умер.
Таким-то — возвращенным из князи в грязь — и изобразил его Суриков. Опальный «полудержавный властелин» вспоминает, похоже, о золотых деньках, которые ушли теперь безвозвратно: в общей сложности у Меншикова было конфисковано денег и ценностей на 14 миллионов рублей, часть из них хранилась в заграничных банках. Для сравнения — весь годовой бюджет России составлял тогда ровно в два раза меньше.
Василий Суриков. Меншиков в Березове. (1883 г. Москва, Государственная Третьяковская галерея.)
В борьбе за мировое господство Наполеон использовал все средства. Наряду с военными действиями он практиковал и финансовое ослабление главного своего конкурента — Англии.
Объявленная им континентальная блокада установила запрет на любые торговые сношения с британцами. Правда, серьезных последствий для самой Англии это не имело, а вот Россия, вынужденно присоединившаяся к блокаде, оказалась погружена в пучину нового экономического кризиса. Начавшаяся вскоре война с Наполеоном лишь усугубила его.
Наполеон и Питт (премьер-министр Англии) делят мир. (Английская карикатура XIX века.)
Для своего времени крах Скопинского банка был настолько оглушительным, что передвижник Владимир Маковский даже изобразил это в красках.
Созданная купцом Иваном Скопиным пирамида останется в истории навсегда. А ведь талантливый был, собака!
Владимир Маковский. Крах банка. (1881 г. Москва, Государственная Третьяковская галерея.)
Сергей Витте был спасителем России от кризисов, хотя и не являлся профессиональным финансистом. По иронии судьбы, в отставку его отправили под давлением как раз тех, кто эти кризисы создавал.
На парадной картине Ильи Репина «Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 года» площадью в 35 (!) квадратных метров Витте — пока еще министр финансов — сидит рядом со своими недругами и завистниками.
Илья Репин. Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 года. (1901–1903 гг. Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.)
В годы Гражданской войны был поставлен своеобразный рекорд: в общей сложности в стране существовало 2200 различных денежных систем. Каждая власть выпускала свои ассигнации, порой используя для этого даже винные этикетки. В том числе, кстати, и большевики…
Михаил Греков. Конармейская тачанка. Выезд на позиции. (1933 г. Москва, Центральный музей Вооруженных Сил.)
О голоде в Поволжье, разразившемся после Гражданской войны, известно широко. Но вот о том, что очень скоро в Америке начался аналогичный по масштабу голод, почему-то забывается.
По иронии судьбы, одним из виновников Великой депрессии был президент США Вудро Вильсон. В начале 1920-х именно он возглавлял американскую администрацию помощи АРА, поставляющую зерно голодающим Поволжья. Чужим голодающим Вильсон помог, а своим собственным — не сумел.
Д. Моор (наст. — Дмитрий Орлов). Помоги. (1921 г.)