Но время шло, а кризису конца края не было видно. Денег в казне по-прежнему не хватало. (В 1996-м дефицит бюджета составил свыше 13 млрд долларов.) Несмотря на все увещевания, жизнь лучше не становилась. Разве что для олигархов, успешно приватизировавших страну. Вот они-то, да полной грудью, ощущали положительное сальдо реформ.
По степени пышной нескромности эти люди затмили не только легендарный двор Людовика XIV, но и самого «короля-солнца».
Эскадрильи личных самолетов, флотилии яхт, особняки, замки. Дни рождения, например, новые хозяева жизни отмечать предпочитали в самых экзотических уголках планеты, организовывая подвоз гостей чартерными самолетами. К каждому гостю в обязательном порядке приставлялась длинноногая модель; этого добра было просто завались, счет шел на десятки.
Им нравилось соревноваться друг с другом в масштабности и размахе — кто быстрее и причудливее потратит больше денег. Все, чего они желали, любая, даже самая фантастическая прихоть должна была исполняться в момент.
(Один из олигархов, — кажется, Прохоров, — остановившись как-то в средневековом французском замке, захотел повесить там перекладину — для утренней зарядки. Хозяева объяснили ему, что замок — старинный, любые переделки тут невозможны. В итоге перекладина была установлена… за 200 тысяч долларов. Нет ничего дороже здоровья.)
Это был воистину пир во время чумы. В то время, пока горстка людей наслаждалась жизнью, миллионы едва сводили концы с концами.
Экономика страны вновь находилась на пороге катастрофы. Долги бюджета росли ежемесячно. Денег не хватало даже на пенсии и зарплаты. Врачи, учителя, соцработники, военные месяцами сидели на голодном пайке.
Опальный генерал Рохлин на полном серьезе объезжал гарнизоны, подбивая командиров двинуться походом на Москву. В нескольких частях офицеры, отчаявшиеся дождаться получки, демонстративно выгнали на улицы боевые танки. Шахтеры перекрывали Транссиб и Северо-Кавказскую железную дорогу. По всей России гремели митинги и забастовки, причем число их с каждым годом возрастало.
Рохлин Лев Яковлевич (1947–1998) — российский политик и военачальник.
Воевал в Афганистане и Чечне. Как героя войны, его решили рекрутировать во власть — избрали в «тройке» «Нашего дома России» (была тогда такая будто бы правящая партия с Черномырдиным во главе) и даже сделали председателем Комитета по обороне.
С высоты новой должности окопный генерал увидел жизнь совершенно иначе. Участвовать в дальнейшем развале армии он не захотел, был исключен из «НДР», лишен председательского поста и создал оппозиционное «Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и науки».
В армии Рохлин обладал авторитетом колоссальным, то есть опасность представлял для Кремля серьезную. Кроме того, именно он инициировал объявление Ельцину импичмента. Специальная комиссия Госдумы приступила к работе в конце июня 1998-го. А в ночь со 2 на 3 июля Рохлин был застрелен у себя дома. Суд решил, что его убила собственная жена. Если даже это и так, лучшего подарка Кремлю трудно было себе представить
К началу 1998 года неплатежи в бюджет составляли 500 миллиардов деноминированных рублей. (1 января 1998-го в стране прошла новая деноминация — прежняя тысяча превратилась в рубль.)
Для того чтобы выбивать налоги у крупного бизнеса (тех самых эффективных собственников!), правительству пришлось создавать даже специальный орган с грозной аббревиатурой ВЧК: Временная чрезвычайная комиссия. Но и это помогло не сильно. Эффективные собственники по-прежнему предпочитали уводить деньги в оффшоры. К концу года размер неплатежей вырос до 800 миллиардов.
Впрочем, помимо отсутствия четкого государственного курса и мало-мальски внятной финансовой политики, тому имелось еще одно веское объяснение — дефолт.
И вот о нем следует поведать поподробнее…