Севесе уже ждал его.
— Здравствуй, сынок, я вернулся!
Хоири огорченно покачал головой: пусто, ничего нет.
— А я и не думал, что много попадется,— сказал отец.— Всего несколько дней прошло, как мы жгли лес, расчищали место для нового огорода, и с неделю, пока пахнет горелым, дикие свиньи к нам и близко не подойдут. Но все равно: как там, цела в ловушке для свиней наша приманка, эта гроздь бананов?
— Перезрели, летучие мыши-плодоедки уж объедают их понемногу. Да все равно эти бананы слишком мягкие — когда свиньи будут откусывать, ловушка может и не захлопнуться.
— Ты-то хоть не подходил близко? Знаешь историю об охотнике, который устал и проголодался после трудного дня? Он проходил мимо ловушки для диких свиней и увидел в ней спелые бананы. Охотник не утерпел, полез за ними, а потом пробарахтался в раздавленных бананах целую ночь.
Оттого, что на кладбище было одиноко, бывать в селении стало для Хоири приятней.
Он не упускал случая переспать с Мигоро, но искусно увиливал от ответа, когда она начинала спрашивать его о времени их свадьбы. В селении никто ничего не знал — какая же молодец Ивири, до сих пор не проболталась!
Пока Хоири не было в- селении, там произошли бурные события. Колдун, который отправил в могилу его мать, начал колдовать против другой женщины. Однажды вечером ее братья подстерегли его, и он едва от них спасся в доме полицейского. Дело рассмотрел начальник патруля в Миривасе, и колдуна освободили, потому что. никаких улик против него суду представлено не было. Начальник патруля сказал: колдовства не существует, все эту чушь и суеверие. Зато братьев обвинили в том, что они угрожали холодным оружием, и приговорили к двум неделям принудительного труда.
— Лучше всего для этой подлой крысы было бы, если бы братья ее загнали его в землю,— сказал Хоири отцу.
— Согласен, но не забывай: в селении, кроме него, есть много-других, мы о них .лаже и не знаем. А потом, белые люди в колдовство не верят. Кто убьет колдуна, сынок, для нас, может быть, и герой, но для белых начальников он преступник, и его посадят в тюрьму и заставят перетаскивать дерьмо чиновников администрации.
За разговорами они не заметили, как дошли до хижины тети Суаэа. Хоири быстро поел и вместе с Меравекой пошел прогуляться по селению. Тетя Суаэа закричала им вслед, чтобы они держались подальше от девушек.
Севесе сел есть, только когда все дети уже поели. Он поднял с блюда крышку и увидел на нем великолепного краба.
— А вы с Джорджем разве не будете его есть? — сказал он сестре покойной жены.
— Нет, это тебе, ешь его один.
Севесе принялся есть, и ко времени, когда он закончил, дети уже легли спать.
— А ты знаешь, что твой сынок настоящий крокодил? — с деланным безразличием бросила Суаэа.— Уже утащил добычу и съел ее так, что и следов не осталось.
— Правда? И откуда же утащил? —спросил, кивая, Севесе.
— Да с соседней улицы! Похоже, что теперь у тебя появилась сноха, и неплохая к тому же.
— Так, значит, этого краба...
— Ну да, потому мы с Джорджем его и не ели. Принесла сама, посылать не захотела ни с кем.
— Но все равно,— немного раздраженно сказал Севесе,— вы растили Хоири вместе со мной и должны были бы отведать первой пищи, которую принесла его жена.
— Ия ведь тоже ничего не знала,— сказала Суаэа.— Но тут кое-кто из женщин заметил, что у Миторо вдруг появилась страсть к незрелым манго.
Да, решил Севесе, нужно не откладывая обсудить все это с матерью Миторо.
— Когда я узнала, что месячных у нее нет,—сказала Мзсоаре,—я стала было ее ругать, но бранью разве делу поможешь? Ведь все равно теперь в утробе у нее ребенок.
Да, подумал Севесе, уладить все нужно быстро. Будет скандал, если диакон Лондонского миссионерского общества этого не сделает. Но вообще-то тревожиться ему не стоит. Никто не сможет сказать, что он не приготовился к женитьбе сына. Искать дом для себя и молодой жены Хоири не придется: с тех пор как умерла его жена, в их большой хижине никто не живет. Хоири хорошо делает лодки, люди уже плавают на нескольких, которые он один, без посторонней помощи сделал из скользких бревен; и так же хорошо он делает весла. Огородов у них достаточно, некоторые засажены давно, только успевай собирать урожай, и расчищена земля под новые. Полки в хижине ломятся от посуды, которую Севесе собирал все эти годы, чтобы гостям в день свадьбы Хоири было из чего есть.