Борис Ласкин
ОДНО СПАСЕНИЕ
Там, где я работал, я уже больше не работаю. По какой причине — сами поймете. Так что я могу изложить вам всю эту историю.
Я не буду начинать сначала, я лучше расскажу с конца.
В понедельник утром я поднялся в приемную начальника главного управления и сказал секретарше:
— Здравствуйте. Мне бы хотелось побеседовать с Иваном Александровичем по личному вопросу.
— Простите, а как доложить?
Я немножко подумал и сказал:
— Доложите, что его хочет видеть человек, который только благодаря ему вообще способен сегодня и видеть, и слышать, и дышать.
Секретарша, конечно, удивилась:
— Может быть, вы назовете свою фамилию?
— Это не обязательно, — сказал я. — Как только я перешагну порог кабинета, он тут же все поймет.
Секретарша вошла к начальнику и закрыла за собой дверь Ее долго не было. Наконец она вернулась. С большим интересом посмотрев на меня, она сказала:
— Пожалуйста.
Мы поздоровались, и начальник указал на кресло:
— Прошу.
Я сел в кресло и сразу же заметил, что начальник тоже смотрит на меня с большим интересом. В тех условиях он не мог, безусловно, меня рассмотреть. Тогда он был занят другим: он спасал мне жизнь.
Я сидел в кресле и специально некоторое время молчал, чтобы начальник почувствовал, что волнение мешает мне начать разговор. Но потом, когда пауза немножко затянулась, я развел руками и сказал:
— Человек так устроен, что он никогда не может угадать, где его подстерегает опасность.
— Это правильно, — сказал начальник.
— Все, что я в эту субботу испытал, вам хорошо известно. Я уже говорил, вы это слышали…
— Знаю, вы это говорили, но я этого не слышал, — сказал начальник. — Расскажите, что с вами случилось!
«Скромность и жажда славы иногда живут рядом. С одной стороны, вы как бы не хотите преувеличивать значения своего благородного поступка, с другой стороны, вам приятно еще раз окунуться в детали происшествия, где так красиво проявилось ваше мужество и готовность прийти на помощь ближнему. Я все это прекрасно понимаю и могу вам напомнить, что случилось в субботу».
Фразу, которую вы сейчас прочли, я не произнес. Я только так подумал. А сказал я совсем другие слова:
— Вы хотите знать, что со мной случилось?.. Я расскажу. В субботу мы с одним товарищем отправились за город. Погуляли, подышали свежим воздухом и пришли на пруд. И здесь лично у меня появилось желание покататься на лодке. Выехал я на середину пруда, потом повернул к берегу. Плавать я не умею, так что решил зря не рисковать. А если, думаю, лодка перевернется, что со мной будет? Погибну. Кругом ни души… И тут я вижу: сидит на берегу человек с удочкой. Помню, я посмотрел на него — на этого отныне дорогого и близкого мне человека — и подумал: если что случится, он сразу же бросит свою удочку и окажет мне скорую помощь…
— И что же было дальше?
«Иван Александрович, я вижу вас насквозь. По тому, как вы меня слушаете, я понимаю, что вам охота лишний раз услышать о том, какой вы благородный и хороший!»
Эту фразу я тоже произнес мысленно, а вслух я сказал:
— Кошмар! Вы знаете, бывают моменты опасности, когда перед вами в несколько секунд проходит вся жизнь: детство, юношество, учеба в школе и в техникуме, упорная работа на разных участках и в основном последний период работы в системе нашего главного управления!.. Так вот, именно это все как раз и промелькнуло в моем сознании, пока я шел на дно и уже прощался с жизнью.
— Тяжелый случай.
— Да. Но, к счастью, все обошлось. Мне повезло, что поблизости оказался настоящий советский человек, который пришел мне на помощь.
— В общем, отделались легким испугом, — сказал начальник, и глаза его весело сверкнули. — Обошлись без потерь?