- Какой там! - отмахнулся я. - Пылинки сдуваю, что попросит - нате, пожалуйте. А её всё не то, всё не эдак. Люблю её - не могу.
- Так, может, и задал бы ей трепака хоть разок, чтобы не кочевряжилась?
- Рука не поднимается, - откровенничал я. - Уж сколько раз из загулов вытягивал. И вот опять.
- Беда, - покачала головой старушка. - А здесь чего?
- Так, говорят, где-то здесь её видели. Вы, случайно, не видели мою Викушу?
Я вынул из кармана фото и протянул бабке. Она покрутила его, презрительно сжав губы:
- Была, милок, такая тут. Вон, в двадцатой квартире. Там, я тебе скажу, настоящий шалман. Хозяйка по часам сдаёт, так кто только туда не шастает. Настоящий притон! И твоя там была. Я точно знаю, я в девятнадцатой живу, мне всё в глазок видно. И ведь сколько участковому не жаловались, сколько ни писали - без толку!
- А как бы мне хозяйку-то двадцатой найти? Может она знает, с кем Вика была и куда пошла.
- Эх, бедовый! Такой мужчина видный, а бабу себе нашёл, не приведи Господь...
Искать хозяйку сдаваемой квартиры долго не пришлось - объявление её висело тут же на доске. Отойдя от старушки, я созвонился и договорился о встрече.
Уже через десять минут Юлия Александровна - хозяйка, жила в соседнем доме - вводила нас с Колюней в сдаваемую квартиру. Моя знакомая бабулька тоже поднялась, якобы домой, но по всему было видно, что ей не терпелось подслушать скандал.
- Вот эту женщину видели? - грозным тоном спросил я, едва за нами закрылась дверь, а Колюня плотно встал на пороге.
- А что? - напряглась Юлия Александровна, только что трещавшая о своей чистоплотности и расценках.
- Вопросы здесь задаю я, - вырвалась у меня сакраментальная фраза.
Почему-то наши люди в большинстве своём ничуть не заботятся о том, чтобы поинтересоваться документами у незнакомцев, задающих вопросы официальным тоном. А может быть, вид Колюни напрочь отшибал желание требовать документы.
- Мы точно знаем, что данная женщина была в вашей квартире, - продолжал я. - По показаниям свидетелей два дня назад она прибыла сюда на такси и произвела съём жилья.
Юлия Александровна переваривала информацию, которую я вываливал на неё, глядя прямо в глаза. Что ни говори, а читать книжки по психологии очень даже полезно.
- А что я? Я ничего! Да, сдаю квартиру! И что? На что-то жить надо. Кто будет моих детей кормить? Государство что ли? Вот и сдаю, - затараторила женщина. - Как могу, так и выкручиваюсь.
- Рассказывайте всё, что знаете про неё, - я выставил перед собой снимок Вики.
- Зараза! Воровка! Сняла квартиру на два часа, потом продлили на сутки. Я то уши развесила, прибежала за задатком. А они у меня всё постельное бельё украли! Ну зачем им оно?
- Стоп! Кто "они"? С кем она была?
- А я знаю? Я паспартов не требую. Мужик какой-то. Я только руку его видела. Подумать только! В собственную хату не пустили! Через порог деньги сунул - и покеда.
- Так, теперь подробнее и медленнее, - приказал я, вынимая блокнот.
Как оказалось, через час после "заселения" с телефона Вики Юлии Александровне позвонил мужчина и договорился о продлении. Хозяйку это устраивало вполне, потому что и убираться меньше, и деньги не лишние. Задаток ей передал через порог снова мужчина. Разглядеть его не удалось, потому что в прихожей было темновато, к тому же он, казалось, прятался за дверью. По договорённости квартиру закрыли, просто захлопнув дверь. Красть там особо было нечего, по словам Юлии Александровны "не за тем сюда приходят, чтобы телевизоры смотреть или постирушку устраивать". Но вот на неновое постельное бельё позарились.
Надо отдать Колюни должное, он ни во что ни встревал, хотя я наговорил про жену его шефа с три короба. Мы спустились к машине в полном молчании.
Подумать было над чем. Всё сходилось к тому, что Вика регулярно изменяла своему мужу, сбегая на свидания через чёрный ход салона красоты, где её, наверняка прикрывали. Но в этот раз, судя по всему, что-то пошло не так. Ну не стала бы Вика отказываться от такой кормушки и безоглядно сбегать, бросив свои украшения и модные шмотки. Я не верил, что она покинула Крокодила от большой любви к какому-то не слишком богатому малому. Богатый не стал бы снимать квартиры на час. И пропавшее бельё наводило на нехорошие мысли.
- Ну? - вывел меня из раздумий голос Колюни. - Куда?
- Потихоньку рули, надо камеры найти.
***
Ближе к вечеру мы вернулись в особняк Бориса Игнатьича. В моём внутреннем кармане покоилось три флэшки, под завязку набитые записями с камер наблюдения. Мы с Колюней объехали квартал, собирая информацию отовсюду, откуда можно.
Но самым большим своим достижением за этот день я всё же считал то, что мне удалось попасть в собственную квартиру и собрать кое-какие вещи. Ведь меня никто не собирался оставлять на свободе.
При всём том, что я добросовестно выполнял обязанности частного детектива, меня не оставляла мысль о побеге. Колюня часто бросал взгляд в зеркало заднего обзора, контролируя мои действия - на переднее сидение я так и не перебрался. Признаю, мне хотелось выскочить из машины на каком-нибудь светофоре или в пробке. Но далеко бы я смог убежать? Не думаю. Отчаяние доводило меня до потных ладоней. И я решил пока сосредоточиться на деле.
- Ну? - Борис Игнатьич самолично встретил нас в холле.
Я коротко рассказал о сегодняшнем дне. Крокодил морщился и сжимал кулаки. Когда же речь зашла о том, что Вика бывала с каким-то мужиком на съёмных квартирах, он пришёл в ярость.
- Ты! Паскуда! Чего несёшь? - крепкие пухлые руки схватили меня за лацканы пиджака и встряхнули. - Да кто посмеет наставить рога Крокодилу? А?!
В его глазах я с ужасом увидел приговор. Нет, мне не жить после этого дела. Я слишком много знаю!
- Урою! Придушу, суку!
Пальцы обвили моё горло. Я вцепился в руку Крокодила, стараясь освободиться от захвата. Воздуха! Прямо перед собой я видел бешенные глаза Бориса Игнатьича, который тянул меня вниз.
- Если ты, Коломбо грёбанный, врёшь! Если ты делаешь из меня идиота! Если ты... - его коротко остриженные ногти царапали мою шею, а слова застревали в горле. - Порву!
Крокодил отшвырнул меня, как жёванную тряпку. Упав на пушистый ворс ковра, я зашёлся в надрывном кашле. Слёзы и пот катились по моему лицу. Таким жалким я не чувствовал себя никогда.
- Скажи... - прохрипел я, поворачиваясь к Колюне, застывшем в паре шагов от нас.
- Шеф, эта, короче, такое дело. Типа, Коломба правду говорит.
- Убью! - взревел Крокодил и грянул об пол вазу, схваченную с миниатюрного столика.
Фарфоровые осколки ценой в сотни тысяч иностранной валюты брызнули в стороны. Цветная керамика разлетелась, как моя надежда на спасение. Я ничего не мог - только отсрочить неизбежное.
***
Колюня почти волоком затащил меня на второй этаж, где располагалась гостевая комната, ставшая моей камерой. Сюда же мне принесли ужин и ноутбук, лишив, правда, сотового телефона. А пароля от вай-фая я не знал.
Еда не лезла в горло, саднившее после неласкового захвата моего, с позволения сказать, нанимателя. Я засел за просмотр добытых записей. Мало-помалу нервы успокаивались. Монотонная работа отупляла, что в моём случае было как нельзя кстати.