Это помещение не было похоже на другие кабинеты преподавателей. Свободный от нагромождения мебели и книг, светлый от большого количества света, попадаемого в два больших окна, он не давил, а давал возможность расправить крылья. Хотя мебель здесь, несомненно, была, но лёгкая и светлая, – никаких массивных столов и кресел, нет, только изящество форм, но при этом комфорт сохранялся. Здесь любили бывать студенты и преподаватели, они приходили за помощью и поддержкой и обязательно получали нужный совет, правда, не всегда понятный… Хотя в нужный момент всё всегда встаёт на свои места.
Попав сюда однажды, я не захотела уходить, здесь чувствовалось, что хозяин – настоящий.
– Для очередного посещения рано, Элеонора. Значит, что-то произошло из ряда вон, – покивав своим мыслям, мужчина неспеша продолжил заваривать чай, хотя мне порой казалось, что там совсем другой напиток. Стоило мне однажды его попробовать, как меня отнесло в такие дали, что навсегда поселили в моей душе эти сомнения. Но вот как мужчина его готовил меня завораживало и успокаивало, потому, поёрзав на кресле, я замерла, засмотревшись на длинные пальцы, плавно берущие сухой лист и опускающие его в замысловатый чайник. Мысли, как всегда, обрели плавность течения, и я стала погружаться в себя.
Профессор был гораздо старше меня. Седина уже посеребрила его виски, что вкупе с его огромным талантом говорило о давно пройденном столетнем рубеже. Высокий и жилистый, он ловко переливал воду из чашки в чашку. Его длинные волосы были затянуты в хвост, перевязанный красной лентой с деревянными бусинами. Вроде бы это обычай какого-то маленького королевства. В юности он много путешествовал не только по нашему миру, но и по другим. Что за обычай, он не говорил, только улыбался на эти расспросы, подогревая этим любопытство и слухи. Одежда его была не менее колоритна, её он тоже привёз из своих путешествий. Струящаяся многослойная ткань, дракон, плавно изгибающийся на его спине… Он ходил так более десятка лет, менялись только цвета, и то незначительно, а ведь это только тот период, что я его знаю.
Алестер аль Колл был легендой в своей сфере – гениальный психоменталист. Его бы давно сделали не просто заведующим кафедры, но и деканом, вот только он не хочет бросать своих пациентов. Говорит, что тогда ему не нужно будет больше развиваться, искать ответы. Он застынет, а ему хочется двигаться вперёд. Вот только мне кажется, что дело в том, что кабинеты – хоть декана, хоть заведующего кафедры – уступают этому. Ну нет там таких окон, такого пространства, а свой комфорт он очень ценит. Да и избегает лишнего официоза, который неизбежен на руководящих должностях. Как он однажды мне сказал, каждый психоменталист, приходящий сюда учиться, поступает так даже не из-за направленности магии, а сугубо по личным соображениям. У всех свои тайны и свои демоны в душе. Думаю, своих он так и не поборол.
– Что привело тебя сегодня? – поставив передо мной чашку с напитком, он сел напротив и, медленно делая глоток из своей, рассматривал меня, словно препарируя. Порой мне думается, что у него с профессором Блэквелом гораздо больше общего, чем может показаться вначале… Хоть психоменталистика и относится к направлению жизни, но у меня такое ощущение, что он с такой же маниакальной любознательностью хочет залезть в мою голову, как и профессор некромантии. Вот только не знает, как мне это предложить. Вот Блэквелл не стушевался, еще на первом курсе выдвинул мне эту затею. Видите ли, любопытно! Интуиты ему не попадались. И не попадутся, по крайней мере, один конкретный индивид.
– Я хотела бы поговорить не о себе, – сделав паузу, посмотрела на Алестера, он же молча ожидал продолжения. Слушать – его работа. А мне бы сейчас наоборот. Вытащив магоснимок, что взяла у Эльсы, протянула его психоменталисту. – Вам знакомы эти маги?
На мгновение мне показалось, что он дёрнул бровью в удивлении, прежде чем взял у меня карточку.
– Интересно. Я знаю этого парня, – профессор указал на того, кто стоял рядом с Нэсси. – Он лаборант у профессора Грина. Талантливый юноша, ему пророчат успех. Почему интересуешься?
– Девушка рядом с ним мертва.
– Неужели он замешан? – неподдельно ужаснулся профессор.