Из сна я помнил только небольшие обрывки, которые никак не хотели складываться в единую картину.
Выбросил всё мысли из головы, не хватало ещё заморачиваться подобной ерундой, и потянулся в разные стороны.
— У-фф, хорошо.
Огляделся и не сразу узнал комнату: никакой пыли не было и в помине. Все сверкало чистотой и благоухало свежестью.
Занавески колыхались от порывов воздуха, проникающего внутрь через приоткрытое окно, а на кухне гремели кастрюли. Пахло топлёным молоком, свежей выпечкой и жареным беконом.
Кузьма зря время не терял. За ночь прибрался во всём доме. Теперь в нём можно было нормально жить, не боясь испачкаться в грязи или запутаться в паутине.
Вещи и мебель от этого новее не стали, но их древний вид придавал помещению неповторимый колорит.
Шагнул осторожно на лестницу, ведающую на второй этаж. Скрип есть, но едва слышный. С такой не упадешь.
— Ну — Кузя, ну — затейник.
В том месте, где в первый раз провалилась моя нога, зияла небольшая дыра. Как только Прохор с Мишаней вчера в неё не угодили?
Ладно, нужно умыться и почистить зубы.
Ванная оказалась приведена в более-менее приличный вид. Кран правда подтекал, а душ не работал, зато на маленькой тумбочке появилась зубная паста и новая щетка.
Вот за это Кузьме отдельное спасибо.
Раковина сияла белизной, а зеркало избавилось от толстого слоя пыли.
Повернул кран и подставил ладони, набирая в них воду и споласкивая лицо.
— Брр-р, холодно.
Почистил зубы и вновь умылся. Отфыркиваясь, поднял голову и застыл, всматриваясь в своё отражение.
На зеркальной поверхности отобразилось нечто непонятное.
Моргнул два раза. Картинка не поменялась.
— Какого…
Поднял руку и провел по щеке, внутренне содрогаясь.
Если правая часть лица была абсолютно нормальной, то левая представляла собой обугленные кости.
— Жесть, дожил, называется. Кузя, Кузьма! Иди сюда, скорее! — крикнул оборачиваясь, а когда вернулся в исходное положение, в зеркале уже отображался обычный я, — Вот ведь, ведьминское семя…
Домовой не заставил себя ждать.
— Чего изволит хозяин?
— Хозяин изволит знать, какого чёрт… то есть, почему у меня сейчас лицо было наполовину нормальное, а на другую — как у разложившегося покойника?
— Так это… хозяин, ты же Кромешник, — словно само собой разумеющееся произнесла нечисть.
— И что?
— Кромешник. Твоя суть что-то среднее между жизнью и смертью. Две стороны одной медали. В отражении ты видишь свой истинный облик, тот который появился у тебя после принятия дара.
— Зашибись. Я теперь что, всегда буду так выглядеть? Да на меня ни одна девушка не взглянет, а люди будут в разные стороны разбегаться.
— Да ладно, хозяин. Ерунду говоришь. Никто, кроме владеющих даром твой облик рассмотреть не сможет. Пока ты не научился себя контролировать, подобные казусы могут случаться, а со временем, когда поднатореешь держать свою суть в узде, даже не вспомнишь о подобной мелочи.
— Хорошо бы так.
Вздохнул, думая о том, сколько ещё сюрпризов меня поджидает в ближайшем будущем.
— Пошли завтракать, хозяин, пока не остыло. Я там блинчиков напёк, с малиновым вареньем самое оно будет. Яйца с колбаской пожарил, хлеб подрумянил да маслицем сдобрил. Молока парного принёс.
Пока слушал Кузьму, почувствовал, как во рту начала скапливаться слюна.
— Ну, пойдём, коли не шутишь.
Завтрак удался на славу. Кузьма сидел рядом со мной и пил чай, наворачивая блины один за другим.
Мне не жалко, а ему в радость, тем более, сам же и готовил.
— Ты где продукты берешь, Кузя? — была у меня одна мысля, — Не гоже соседей обирать.
— Как ты можешь такое подумать, хозяин? Никто никого не обирает. Молока у Фрола попросил, он и налил по доброте душевной, а всё остальное у нас в подполе хранится. Продуктов тьма-тьмущая. Стефания-то запаслива была, а как слегла совсем, так и кушать почти перестала. Меня шпынять начала. Убираться в доме запрещала. Я уж и так, и эдак. Хоть один раз в день, но накормлю понемногу. Эх, — горестно вздохнул домовой, — я ведь так старался угодить хозяйке, а она меня всё время прочь гнала, слушать не хотела.
— Не кручинься, что было — то прошло. Нельзя жить прошлом. Смотри в будущее, Кузя, и всё у тебя будет хорошо! — во это я спич толкнул.
— Не у меня, — поправил домовой, — А у нас.
— Угу, у нас, — хмыкнул в ответ и цапнул со стола последний блин, как раз успел вперёд Кузи.
Пока было время, решил выспросить у нечисти всё, что он знал о Кромешниках, а знал он немало, потому как долгое время ходил в услужении у бабы Стефы.