— Германский пистолет-пулемёт МП-40, образца 1942 года, в простонародье «Шмайсер», а на самом деле разработка конструктора Фольмера. Для второго подойдёт МП-28. Это уже дело рук настоящего Шмайсера.
— Им бы ещё по немецкой каске, времён Второй Мировой, — предложил Бульдозер, в довершение к полной экипировке.
— Натюрлих! — радостно согласился Крон.
Комбат критически оценил бравый вид новоявленных карателей и скептически высказал свою точку зрения:
— Вермахт бы их сразу расстрелял или, как минимум, отмежевался от причастности обоих к сухопутным силам Германии.
Пифагор, как и всякий интеллигент, претендующий на педикулёз, топтался своими громоздкими ботинками, получившими в народе нелестное название, у иностранного стенда. Как сказал Бармалей, ему для ансамбля с ботами, не хватало залихватской шляпы с бантиком. Торговец просёк тему и, тут-же поспешил предложить товар:
— Пистолет — пулемёт Томпсона, сорок пятого калибра, по американским стандартам.
— Тяжеловатенький! — пожаловался Пифагор, взвешивая оружие на руках.
— Ну, так — больше пяти килограмм, но зато барабан на сто патрон, а они, каждая — свыше одиннадцати миллиметров в диаметре, — ответил Грек. — Как дашь очередь — вылитый Аль Капоне!
— Пиф — он тебе идёт! — заверил Почтальон. — Как понадобится банк вынести, мы тебя в первые ряды определим. Никто и сопротивляться не будет — растеряются…
— Шляпы не хватает, — добавил Бармалей. — Гангстер, хренов…
Для себя он решил присмотреть, что-нибудь отечественное, не выпадающее из реалий современной жизни и надёжное, как «торговый флот».
— Автомат Калашникова — АКМС, со складным прикладом, — предложил торговец, почувствовав настроение клиента.
— АКМСы, все со складными прикладами, — буркнул Бармалей.
— Без разницы! Калибр 7,62 на 39, подсумок на пять рожков и штык-нож — в ножнах.
— Годится!
Пока шли торги, никто не обратил внимание на стенд с пулемётами, кроме Бульдозера, который неожиданно заявил:
— Пулемёт Калашникова ПКМ и две коробки, по 250 патрон. Худеть буду!
Во время долгих препирательств внутри коллектива, Бульдозера попытались уговорить заменить тяжеленный пулемёт на более лёгкую версию стрелкового оружия. Он дулся, ругался и, грозил всех трактором переехать, но взяв в руки ПКМ, сразу-же осёкся: вес был явно запредельный, для транспортировки вручную. Пулемёт Дегтярёва лежал рядом, играя, в свете тусклой лампочки, воронёным диском но, оказался ещё тяжелее.
— Представь себе — сколько ты тушёнки в «сидор» не доложишь! — вразумлял его Крон. — Если учесть то обстоятельство, что тылы в запретной зоне весьма условные, то и ориентироваться надо на мобильность — всё своё ношу с собой. И не бегать каждые два часа к торговцу за бананами.
После долгих поисков, омрачённых сомнениями и подозрениями, выбор пал на Тульский автомат А — 91.
— Образец похож на автоматно-гранатомётный комплекс «Гроза», но, это не так, — пояснил Грек. — А — 91, калибра 7,62 миллиметра, с интегрированным сорокамиллиметровым подствольным гранатомётом ГП — 95. Изготовлен по схеме «Булл-пап». Оптика прилагается. Она устанавливается на стандартную планку Пикатинни. В общем-то, редкий образец. Неизвестно: пошёл он в серию или нет.
Россыпь гранат ВОГ-25 заставила Бульдозера задуматься, куда её девать. Будучи в подсумке, она мешала везде.
— Буль, ты гранатки-то, по телу равномерно распредели — будет легче таскать: одну в нагрудный карман, другую в брючный, третью в задний, — посоветовал Почтальон. — Ну, ты понял!
— А почему-бы не распределить их между членами команды? — злобно предложил Бульдозер. — Засунуть каждому… В штаны…
— Гляди-ка — обиделся! — сказал Сутулый Кащею.
Из ручных гранат, отдали предпочтение классике из классик: наступательной РГД-5 и оборонительной Ф-1. Так как сумма оставалась внушительной, чтобы безболезненно с ней расстаться, Грек предложил осмотреть пистолетный стенд, мотивируя это тем, что автоматы автоматами, но из пистолета стреляться удобнее, в случае чего. Кое-кто пообещал укоротить ему язык, но всё-же, толпа прошла в соответствующее помещение, в котором разместилась выставка.
Выбор лёгкого стрелкового оружия, представленный пистолетами, пал на отечественные образцы, но не из-за патриотизма, а чисто из прагматических соображений. К удивлению всех, российских образцов оказалось не такое изобилие, какого бы хотелось, но Грек открыл подпольную нычку. Она открывалась редко — только для оптовых покупателей.