— Мёртвого поднимет, — уважительно отозвался Комбат.
— Конечно мёртвого! — воскликнул Макинтош. — Живого — что за фокус?
Глава восемнадцатая Кино, гюрза и шахматы
Постепенно, но Сутулого с Кащеем удалось привести в чувство. Настала пора возвращаться назад, повторяя пройденный маршрут. Крон посмотрел ещё раз на женщину в чёрном и предложил:
— Ну, что — на выход? Обратно к Спелеологу?
— Не заблудимся? — озабоченно спросил Комбат.
— Я запомнил переходы.
Сусанину с Макинтошем до логова проводника было по пути, и сталкеры, прежде чем расстаться, решили идти вместе. Не успели они пройти и нескольких метров, как мимо них, на полной скорости, пронёсся вчерашний чудик, прокричав на ходу:
— На радиозаводе видели двух монстров!
С этими словами, он скрылся в серых развалинах, оставив после мимолётного свидания лёгкий запах фекальной насосной.
— Надо их остановить! — решительно заявил Бульдозер. — И допросить, с пристрастием. Вдруг это они?
— А что ты им скажешь, — удивился Крон, — пограничный контроль? Как остановить? Чем? Пулей? Тогда о чём труп вопрошать?
— Тебя дома, поди, и трактором не остановишь! — добавил, к сказанному, Бармалей.
— Угу! — подтвердил Дед. — Попробуй, при бегстве в магазин за добавкой!
— Значит, вы не хотите посетить радиозавод? — спросил Сусанин.
— А что там делать? — удивился Доцент. — Да нам и некогда!
— На свалке радиозавода старатели потрошат платы: медь, золотишко кислотой намывают, — пояснил Иван. — Кому как, но может и повезти…
— Какое золотишко, — возмутился Крон, — какая медь? Если только со старой или военной техники, что-нибудь, можно поиметь. Я на клавиатуру чай пролил, так она заржавела — голое железо. Чуть рыжеватое, для красоты, а после контакта с водой, естественно, порыжело ещё сильнее. Сейчас, вместо гальванического метода омеднения, применяется психологический.
— Это как, — спросил Пифагор, — самообман, что ли?
— Да нет — проще, — пояснил Крон. — Заходит тётя Груня, или тётя Нгуен в цех гальваники и показывает необработанным платам голый зад. Железо, от стыда, краснеет — процесс покрытия прошёл успешно!
В развалинах, где только что исчез чудик, зашуршали кирпичи и он выскочил оттуда, как и в предыдущий раз — словно чёрт из табакерки. С перегазовкой пробегая мимо, он сообщил ещё одну новость:
— В кинотеатр «Рекорд» фильм привезли, а зомби перехватили.
Чудик скрылся в направлении кинотеатра, а Макинтош вздохнул:
— Задолбал…
— Зомби приходят смотреть кино? — удивился Бульдозер, вспоминая недавнюю встречу с безумными.
— С ними, в одном зале, никто сидеть не хочет, — ответил Сусанин. — Во-первых, воняет. Во-вторых, того и гляди, как-бы ухо не откусили, а в-третьих, зал — только для белых.
— Значит, и Копчёного туда не пустят, — усмехнулся Бармалей.
— Кстати, нам по пути, — мимоходом заметил Макинтош и сталкеры прибавили шаг, торопясь покинуть злополучный город.
О просмотре кинофильма никто не помышлял, занеся это действие в разряд маразма, которого в последнее время, только прибавлялось. На пути возник магазин сантехники, такой же ржавый, как и все его побратимы, заброшенные в этом городе. Наина заглянула в витрину и загадочно хмыкнула, наклонившись к уху Крона:
— Саркофаг пустой стоит.
— Это не саркофаг, а ванна. Привыкла в бело-кафельных бассейнах полоскаться…
— Почему в белых? — удивилась подруга. — У меня есть из уральской яшмы. Из кружевного агата. Из малахита — королька…
— Сколько раз говорить? — поморщился Крон. — Ну, не нравится мне это слово!
Наина густо покраснела, а Крон вздохнул ещё глубже, чем поверг товарищей в повальный смех.
— Дикари, — пояснил он спутнице. — Это уже не лечится…
На обширной бетонной площади, перед кинотеатром, назревала потасовка, возникшая в результате противостояния двух непримиримых идеологических групп. Киномеханик, непонятной национальности, внешностью походил на тех и других — одновременно. Он бегал между враждующими сторонами, пытаясь примирить их между собой. Мотивацией, к прекращению боевых действий, служили весомые доводы, что мест хватает с избытком, но его почти не слушали. Сталкеры не желали видеть мертвяков в своих рядах, но зомби, с проблесками разума, оказались настроены решительно, и не намеревались отказываться от приобщения к мировой культуре. Как в дешёвом триллере, поднималась кровавая заря…