Мужчины уселись на стулья и повели о чем-то беседу. Андреа попыталась прочесть что-нибудь по губам, но смогла разобрать лишь несколько слов — завтра… торпеда… и — ядерный заряд? Нет, очевидно, она неправильно интерпретировала последние слова. Они было совершенно неуместны в данных обстоятельствах, да к тому же в устах Аттикуса. Стараясь держаться в тени, Андреа подобралась ближе к иллюминатору, чтобы попытаться все же понять, о чем идет разговор. Любая подсказка поможет сэкономить время на поиски Аттикуса во чреве этого левиафана-«Титана». Увидев свое отражение на стекле, она поняла, что подобралась слишком близко. Осторожно, не торопясь, Андреа стала отодвигаться в тень — и тут-то в иллюминаторе возникло еще чье-то отражение.
Увидев его, Андреа не смогла сдержать крик, выплюнула загубник и в припадке безумия замолотила по воде руками.
Коньяк приятно обжег горло, согрел внутренности и успокоил нервы. Аттикус улыбнулся, когда Тревор налил ему вторую порцию.
— Вы добьетесь того, что я пристращусь к этому напитку.
И опрокинул в себя вторую рюмку. Алкоголь и приятная атмосфера подводной гостиной оказывали успокаивающее действие и смиряли ярость, бушующую в душе Аттикуса, который только что вновь увидел, как неизвестная тварь заживо съедает его единственную дочь. Они просматривали запись снова и снова, но добились единственно того, что к концу просмотра Аттикус едва себя сдерживал; ничего ценного, что могло бы помочь в дальнейшей охоте, обнаружить не удалось.
— У всех людей есть свои маленькие недостатки, — с улыбкой произнес Тревор, также опрокидывая вторую рюмку. — Скажите лучше, что мой отважный герой планирует делать завтра? А?
— Мне понадобится субмарина.
Тревор скрестил ноги и аккуратно сложил руки на коленях.
— Да, вы уже говорили это.
— Я пойду один.
Тревор изумленно приподнял бровь.
— Поскольку я не меньше, чем вы, мечтаю увидеть Кроноса мертвым, я бы очень хотел лично присутствовать при его убийстве.
— Я в субмарине выгоню его на поверхность, а там вы уже сможете прикончить его изо всех стволов, какие есть на яхте.
Тревор усмехнулся:
— А что, если вам не удастся, даже со всем арсеналом, заставить монстра всплыть?
— Тогда он погонится за мной к поверхности.
— По-моему, это бесплодная затея.
— Это сработает.
— А если нет?
— Вы имеете в виду, если он меня сожрет?
Тревор слегка кивнул.
— Тогда я активирую ядерный заряд и вместе с ним отправлюсь прямиком в ад.
— Ну что ж… Хотя вообще-то заряд предназначен для поражения цели на расстоянии… но, полагаю, сойдет и для самоубийства. — Тревор грустно вздохнул. — Надеюсь, вы не откажете нам в любезности — заранее предупредить? Обещаете? Нам потребуется время, чтобы отойти подальше. Заряд хоть и небольшой, но брызг от него будет предостаточно.
— Обещаю, что буду тянуть до последнего.
Пожевав некоторое время нижнюю губу, Тревор усмехнулся и хлопнул себя по колену.
— Клянусь вам: вы знаете, как пощекотать нервишки! Ну что же, тогда…
Мощный удар сотряс стены каюты, подняв Аттикуса и Тревора на ноги.
— На нас напали? — спросил, тараща глаза, Тревор.
Но Аттикус уже все увидел и понял, что бояться нечего. Он показал на иллюминатор, из которого открывался вид на подводное царство. Там что-то увлеченно поедала красавица Лорел, двадцативосьмифутовая белая акула.
— А-а… — проговорил Тревор, расправляя воротник свитера. — Лорел, гадкая ты девчонка. Я из-за тебя чуть не обделался.
Аттикус придвинулся к иллюминатору, наблюдая, как Лорел жадно доедает свою добычу.
— Что она ест?
— Свой поздний ужин, надо полагать. Точней уже не скажет никто.
28
Под водой у «Титана», залив Мэн
Тело Андреа ныло от напряжения, а внутри все горело. Она так отчаянно пыталась уплыть прочь от гигантской белой акулы, что надорвала мышцы ног, и рук, и груди. Но всего больнее пришлось, когда взбешенная «блондинка» сомкнула свои железные челюсти на ласте и сдернула его, чуть не оторвав при этом и саму ногу. Мышцы правой ноги Андреа в момент рывка напряглись, как струны перетянутой арфы.