Местная публика, власть имущая, не хотела понять серьезности положения.
Когда стал вопрос: "ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ?", тогда я передал тов. БРЕГМАНУ записку, чтобы все вооруженные и надежные части уходили на форты "Риф" и "Красноармейский", но, как оказалось впоследствии, это выполнено не было, распоряжение же Особому Отделу дано уходить, это было 2 марта.
К оружию прибегать не приходилось, чтобы не раздражать массу, и кроме того видно было, что мы не встречаем сочувствия со стороны партийной публики.
2 марта состоялось собрание делегатов в Инженерном Училище, на это собрание избирались даже и коммунисты, выяснялся тогда вопрос о перевыборах советов. Там уже была вооруженная стража, сначала мне не давали говорить, но потом дали, а когда я уже собирался уходить, то меня задержали под предлогом, чтобы я не вызвал вооруженных отрядов, когда я сказал, что это арест, то бывшие на собрании коммунисты тоже поднялись и требовали ареста и их тоже, как коммунистов. Когда на собрании из окна увидели потянувшиеся массы Отряда Особого Отдела, то перепугались, говоря: "вот на нас уже двигают вооруженную силу", и тут же объявили Временный РЕВКОМ и избрали членов Ревкома, а до этого собрание было более или менее спокойное. Если бы, как я указывал, все вооруженные отправились на "Риф", то, возможно, этого не было бы.
ВОПРОС. Когда Вам стало известно об образовании девятки на "Петропавловске", с участием интеллигента из Петрограда.
ОТВЕТ. Приблизительно 28/II я узнал, что на "Петропавловске" имеется группа, которая занята выработкой резолюции. Это мне докладывал и тов. ЗОСИМОВ. Он еще мне докладывал, что особенного ничего нет. Утверждаю, что я ничего не знал о существовании девятки, и иначе бы я отдал приказание ее арестовать. Первый раз услышал от Вас.
ВОПРОС. Чем Вы руководствовались, отпуская спокойно собравшихся ночью с 1 на 2 марта, хотя караул у Петроградских ворот ОРТЧК был уже снят, и говоря, что власть в наших руках.
ОТВЕТ. Тов. КАЛИНИН распорядился, как выше указано, не принимать решительных мер, зная, что ночью ничего не случится, а публика устала, нужно было ей отдохнуть и подкрепиться, и кроме того окончательно все должно было выясниться после собрания, т. к. для меня положение было не ясно. Однако я советовал быть готовыми. Хотя я уже не рассчитывал на собранный успех, т. к. публика была дезорганизована, и главным образом я надеялся устроить мирным путем по примеру Петрограда.
ВОПРОС. Обсуждался ли вопрос о вооруженном сопротивлении и на чем порешили.
ОТВЕТ. Быт вопрос 28 февраля и 1 марта, если будут разоружать коммунистов. Было решено, как выше указано, не применять репрессий.
н. КУЗЬМИН
Допросил Уполномоченный КАРУСЬ
9 июня 1921 года
ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 175, лл. 8–9. Заверенная копия.
№ 18 ЗАКЛЮЧЕНИЕ УПОЛНОМОЧЕННОГО ОСОБОГО ОТДЕЛА ПЕТРОГРАДСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА КАРУСЯ ПО ДЕЛУ О ПРИНЯТИИ СВОЕВРЕМЕННЫХ МЕР К ЛИКВИДАЦИИ ВОССТАНИЯ В КРОНШТАДТЕ
Рассмотрев рапорт быв. Комиссара Штаба Кронштадтской Крепости НОВИКОВА и допросив тов. быв. комиссара бригады линейных кораблей ЗОСИМОВА, быв. Председателя Кронштадтского Совета ВАСИЛЬЕВА, Начальника Кронштадтского Особотделения ГРИБОВА и быв. Комиссара Балтфлота КУЗЬМИНА, пришел к следующему заключению:
В Кронштадте перед восстанием не было принято решительно никаких мер к организации обороны на случай выступления. Причина этому было отчасти отсутствие в Кронштадте единого партийного органа (существовали Партком и Политотдел, вполне самостоятельно), но главным образом нераспорядительность местных высших властей. Видя в высшей