Только кое-где ходы были прорыты в земле, в основном же они были сооружены из самого разного материала, который кроты видели прошедшими летом и осенью. Все это было расплющено и распластано, разорвано, перемешано и снова спрессовано воедино, так что стенки ходов были кое-где сложены из стекла, а кое-где из «тонкой коры» или из кусков дерева, отчего эти стенки оказывались непривычно прямыми. Впрочем, попадался и ржавый металл. Звуки тоже были непривычными, очень громкими и вибрирующими.
Все посмотрели на Спиндла, а тот улыбался, как это делают кроты, когда они уже нашли решение, которого остальные еще не знают.
— А я-то удивлялся, почему везде валяется так много всякого добра, ведь хозяевам эти вещи, наверное, нужны. А они, выходит, выброшены. Это место можно назвать помойкой; иначе говоря, это мусор, который крот обычно выбрасывает из норы, когда приходит весна.
Они сделали небольшую остановку, пока их проводник куда-то ходил. Потом он вернулся и, перекрикивая шум, позвал:
— Идемте, познакомьтесь с Кормом.
Свернув за угол, они оказались в зале с очень высоким потолком. Стенами служила согнутая по углам металлическая сетка. Там они увидели жирного грязного крота. Рот у него был набит, и правой задней лапой он подгребал к себе пищу, которая в большом количестве лежала на полу возле него. Похоже, это были овальные оранжевые безногие жуки. Пахло вкусно.
Крот поднял на пришедших маленькие, как у свиньи, глазки и ухмыльнулся, показав зубы, ставшие ярко-желтыми от поедаемых жуков.
— Бубог! — крикнул он дружелюбным тоном. Комочки оранжевой кашицы полетели у него изо рта и попали на мех Триффана и Спиндла.
— Буиты! — наученный горьким опытом, отозвался Триффан, а Спиндл принялся старательно чистить свою шубку.
— Добро пожаловать! Черт меня побери, мы не видели чужих кротов уже... сколько, Мурр? — обратился он к худому кроту, который привел их сюда.
— Достаточно давно, чтобы заметить это, — проговорил Мурр, — но не настолько давно, чтобы забыть! Эти пришли по западному мосту из труб.
Последовало удивленное бормотание, из которого Триффан заключил, что речь шла о неудобном пути по водостоку, которым Мэйуид провел их сегодня утром. Значит, Мурр уже несколько часов наблюдал за ними.
— Правда? Чтоб мне окаменеть! — воскликнул крот, глядя на гостей с явным уважением. — Ну ладно, меня зовут Корм, а с Мурром вы уже познакомились.
Они так громко орали! Триффан покосился на своих товарищей: может, и они начнут так разговаривать, если достаточно долго пробудут в этом постоянном шуме.
Триффан представился, представил и остальных, одного за другим, и в скупых выражениях объяснил причину их появления, упомянув грайков только мимоходом. Он всегда чувствовал себя неловко, не договаривая что-то, но считал разумным поначалу выбирать слова осторожно. Легко могло оказаться, что эти кроты придерживаются Слова...
— Грайки? Слыхали о них, как же! — с энтузиазмом откликнулся Корм. — Заноза в заду — вот что они такое, если судить по тому, что я слышал. Не признают Камень, верно я говорю?
Триффан и все остальные кивнули, облегченно вздохнув.
— Ну, здесь-то вы в безопасности, потому что едва ли у них хватит упорства, как у вас, чтобы дойти сюда, а помощи они не получат... Сами мы на восток от Вена не ходим. Там опасно — чума, пожары, грайки и все такое прочее.
— Если вы не выходите из Вена, откуда ты знаешь об этом? — спросил Спиндл.
— Вы — не единственные сумасшедшие, добравшиеся до нас, приятель! Особенно с той поры, как начались несчастья. Есть более легкие дороги, чем та, по которой вы пришли. Когда вы завтра двинетесь в обратный путь, Мурр покажет вам. Сам я мало путешествую, как большинство здешних кротов. — Он похлопал себя по большому животу и усмехнулся.
— Мы... э-э... не пойдем завтра,— проговорил Триффан. — Во всяком случае, назад, на запад. Мы пойдем вперед.
— Опять то же самое, Мурр. Я говорил тебе, что на нас нагрянут еще какие-нибудь бесстрашные открыватели новых земель. — Корм поднял глаза вверх, изображая покорность судьбе, сунул в рот еще двух жуков, потом громко рыгнул, распространив вокруг зловоние. Снова похлопав себя по животу, будто для того, чтобы утрамбовать пищу, он опять рыгнул — на сей раз тише. Угомонившись, Корм сказал: — Не говорите... лучше... не... говорите. Вы направляетесь в самое сердце Вена в поисках кротов, которые наставят вас на путь истинный, так, что ли?
Тебе многое известно, — заметил Триффан.
Я знаю массу всякой чепухи, приятель, — отозвался Корм, отпихивая лапой Мурра от остатков пищи и бормоча: — Я еще не закончил. — После чего он пожевал минуту-другую, словно утверждая свое право съесть все, отвернулся, махнул великодушно Мурру, показывая, что тот может приступить к трапезе, и произнес: — Одно я знаю твердо: вы не найдете, что ищете. Тебя убьют, и этих кротов тоже убьют, и никто не станет мудрее. Потеря времени.