Сестрица мечтательно закатила глаза, вспоминая моего жениха:
– Боярин Андрей хорош…
– А ты откуда знаешь?
Сейчас скажет, что и я знаю, просто забыла, получится настоящий позор. Я не слишком жаждала знакомиться со своим нареченным даже заново, но тронутая невеста, не узнающая собственного жениха, наверное, позор для семьи. Лушка замотала головой:
– Я его в Рязани видела. Правда, красивый… И не дурак!
– А это откуда известно?
– Конечно, не дурак, если на тебе женится.
Резонно, мне было даже лестно, но все же хотелось понять критерии своей двоюродной сестрицы.
– А с чего он именно меня выбрал?
Господи, надеюсь, я ему никаких клятв любви и верности не давала?
– А они с дядькой Федором когда-то договорились. Вернее, боярин Юрий Иваныч…
– Это еще кто?
– Ну, Сивый же, отец Андрея! Что когда дети подрастут, то поженятся, когда тебе пятнадцать исполнится.
Так, уже легче, мне, кажется, пока пятнадцатый… Как бы узнать, когда у этой Насти день рождения?
– Это скоро?
– Чего, свадьба? – В ответ на мой кивок сестрица пожала плечами. – Как сговорятся окончательно, так и будет. Ну, с Семена до Гурия точно.
Кто бы еще объяснил, что значат эти сроки… Но я решила не задавать сразу много вопросов, пока меня за косу никто под венец не тащил. И вдруг осенило:
– А дядька Федор… ну, отец, он не к этому Сивому поехал?!
– Не-е… он в Чернигов, а Андрей Юрьевич в Коломне… Он у коломенского князя Романа Ингваревича…
Полегчало. По крайней мере, пока отец вернется, пока окончательно договорятся, время, чтобы взять какого-нибудь колдуна за горло, у меня есть.
– А чего отец в Чернигов поехал?
– По делам вместо князя. Васька – князь маленький, сопляк совсем, заместо него дядька Федор всем заправляет, его слушают все…
Не успела я удивиться неуважительному упоминанию юного князя, как пришлось отметить другое: после слова «все» Лушка явно притормозила, видно, был в Козельске кто-то, кто не слишком подчинялся Хозяину. Я уже понадеялась, что это исключение касается меня лично, но сестрица жестоко развенчала мои мечты. Покосившись на двор, где раздавался командный голос тетки Анеи, Лушка со вздохом уточнила:
– … почти все…
Ясно, сестра брата послушанием не балует.
Помимо просвещения меня в отношении родственников, Лушка активно восстанавливала знания и во всем остальном. Следующие дни я попросту моталась вместе с ней по Козельску и окрестностям, что оказалось крайне полезным занятием, и слушала, слушала, слушала, то и дело задавая дурацкие вопросы. Но сестрицу вопросы не пугали, поговорить она любила.
Но меня больше заботило другое. Воинтиха Воинтихой, а мне нужен кто-то посерьезней, чтобы был колдуном или колдуньей, знающими не только средства обездвиживания и восстановления местной памяти, но умеющими объяснить, что я здесь вообще делаю. Немного поразмыслив, я решила обратиться не к Лушке, а к Любаве. Что и сделала в первый же день относительно нормальной жизни, когда ноги несли меня куда нужно, а не обратно на лавку. Родственники отправились по своим делам кто куда, Анея с Лушкой так вообще уехали в какую-то деревню со смешным названием Дешовки, время у нас было.
На вопрос о колдуне Любава немного испуганно ответила, что есть, конечно.
– А ты че, Ворона не помнишь?
Так, значит, местную оппозицию православию зовут Вороном.
– Неужели спрашивала бы? А где он живет?
Если скажет, что за углом, то пиши пропало, это не колдун. Нет, Любава с ужасом округлила глаза:
– В лесу…
– Ты дорогу знаешь?
– Ой, я к нему не пойду. Страшно…
– Ну хоть показать можешь?
– До поляны доведу, а дальше ты сама.
– А чего боишься? Он страшный?
– Не… просто колдун же…
– Пойдем сейчас, пока дома никого?
Чуть подумав, Любава согласилась.
Лес меня поразил необычайно, я даже не знала, что такое бывает. Он был нетронутым, то есть не загаженным абсолютно. Как заповедник, причем экстра-класса! Ни одного рваного сапога или пакета под кустом, ни тебе следов пикников, костровищ, стекол от битых бутылок… Но довольно быстро я перестала искать взглядом следы человеческих преступлений против природы, потому что заросли вокруг просто-таки кишели самыми разными обитателями. С трудом удержавшись, чтобы не заорать восторженно, когда прямо из-под ног, сердито пофыркивая, прочь отправился ежик, а чуть подальше дятел серьезно принялся за сосну, я оглядывалась теперь уже не в поисках пакетов или оберток от шоколада, а с интересом. Посмотреть было на что.