Базилика Святого Альбарака Литейщика устояла. Ее фундамент был глубже и прочнее, чем у любого другого здания в Шевате-Альфа, и, хотя крипты задрожали, а с колокольни посыпались камни, стены остались неповрежденными.
Поликсис поднялся на ноги. Картина разрушений, которая, несомненно, предстала бы перед ним, полностью скрылась в облаке пыли, следовавшем по пятам за ударной волной. Даже когда его авточувства пронзили пелену и усилили слабое освещение, он едва мог разглядеть основание лестницы, ведущей к базилике. Вокс также не работал, так как линии проводной связи с главным узлом перебило, а пыль мешала работе дистанционных каналов. На миг Поликсису показалось, что они с Кастором остались единственными живыми существами на Икаре, а возможно, и во всей Вселенной. Вокруг лишь кружилась пыль и тихо шипел вокс — пугающая, апатичная тишина, воцарившаяся после чудовищного катаклизма; тишина почти полного уничтожения.
— Как думаешь, — проговорил Кастор, пробуждая своего брата из странных грез, — насколько далеко к югу от нас упала булыга?
— В пределах черты города, — ответил Поликсис, начав спускаться по ступеням.
— Куда ты идешь? — задал вопрос Кастор.
— Туда, где я нужен, — ответил апотекарий, а затем остановился и обернулся к нему: — Отправляйся к капитану, брат. Ты пригодишься ему как никогда ранее.
— Будь осторожен, — предупредил его Кастор. — Чужаки повсюду.
Поликсис заставил себя не отвечать на очевидные советы своего кровного брата. Он понимал, что и сам частенько наставляет Кастора. Разница была лишь в том, что капеллан чаще ощетинивался, в то время как Поликсису обычно удавалось придержать язык и прислушаться к сказанному. Почему-то он знал, что так будет правильнее.
Поликсис побежал через площадь. Авточувства, объединявшие примарисов, до сих пор работали, и их связь не прервалась. Диагностор насчитал с полдюжины раненых — все среди отделений, расположившихся вдоль южной черты Шевата. Бегущая строка информации говорила о повреждениях, полученных в результате разрушения зданий.
В густой пыльной пелене замаячили хромающие и спотыкающиеся тени. Каждый человек в городе, не имевший благословенных генетических улучшений Адептус Астартес, был, несомненно, ошеломлен падением булыги, оглушен и едва передвигал ногами. На них обрушились небеса, а вслед за ними — и смерть.
Поликсис не останавливался, чтобы помочь им. Впереди этих людей ожидало только худшее. Он понимал, что из булыги вырвутся тысячи зеленокожих, наводнят воронку и бросятся врассыпную по разрушенным улицам вокруг нее. Что хуже — орки приземлились на имперский берег Горгоны и мастерски свели на нет все вчерашние успехи гвардейцев и примарисов. Одним мощным ударом зеленокожие вернули под свой контроль Шеват-Альфа.
Апотекарий продолжил путь в направлении руин, удаляясь от теперь уже бывших окраин площади. Больше не осталось проходимых улиц — их сменили холмы из обломков, балок и изломанных перекладин, торчащих из груд обрушившейся кладки тысяч разрушенных до основания жилых блоков, плавильных цехов и мануфакториев к югу от базилики. В ночном воздухе было не продохнуть от пыли, и Поликсис мог ориентироваться лишь по встроенному в доспех компасу и моргающей радиоимпульсной карте.
Поликсис продвигался вперед медленно и тяжело. По пути он встретил других выживших, преимущественно из тыловых эшелонов Гвардии.
— Помогите нам, господин! — взмолился один из людей, спотыкающейся походкой вышедший из мрака и поддерживающий сломанную руку. Другие несли раненых соратников, и все они тоже кричали, пытаясь получить от космодесантника помощь или хотя бы приказы посреди общего хаоса.
Но он прошел мимо — он не знал, что он мог бы приказать этим людям, а времени позаботиться о раненых или откопать заваленных не было. Если он остановится сейчас, еще больше погибнет во время орочьей атаки.
Немного погодя его вокс-бусина с треском ожила — Деметру удалось восстановить связь с остальной полуротой, и его приказы поступили каждому отделению. Как обычно, капитан говорил взвешенно и спокойно: