— Бойся меня, чужак! — прорычал Деметр, вскидывая свою штормболтерную перчатку, на что Ургорк ответил ворчанием. Опустив голову, громадный ксенос бросился в атаку, расталкивая в стороны меньших зеленокожих, и Деметр встретил его во всеоружии посреди ревущего пламени и потрескивания чистой всесокрушающей энергии.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ПЕПЕЛЬНЫЕ ПУСТОШИ
ПОЛИКСИС
Поликсис и отряд Домициана объединились с тремя цзойшэньскими боевыми танками типа «Леман Русс» примерно в полумиле к западу от городской черты Шевата. Командир цзойшэньцев, капитан по имени Чао’ли, уже потерял половину своей бронетанковой роты, сражаясь в арьергарде во время отступления вдоль берега Горгоны, когда барки и паромы зеленокожих рванулись через медленно текущую загрязненную реку. Оставшиеся танки сопровождал один-единственный потрепанный взвод войтеканских пехотинцев, что во все глаза уставились на примарисов, когда те появились в ночи, покрытые пылью и запекшейся кровью чужаков.
— К югу отсюда еще кто-нибудь остался? — спросил у Чао’ли Домициан, когда поредевшая колонна остановилась среди остатков главной городской магистрали маглева, ныне покореженной и смятой весом обломков, обрушившихся на нее после падения булыги.
— Мы последние, — ответил Чао’ли из башни своего «Лемана Русса — Карателя». — У меня еще был «Разрушитель» в полумиле к юго-востоку отсюда, но с ним уже двадцать минут как нет связи. Если он не выбрался к нам до сих пор, значит, мы его потеряли.
— Тогда двигаемся дальше, — проговорил Домициан, и изничтожители, построившись по бокам от танков, вместе с ними медленно двинулись вперед вдоль развалин ветки маглева. К тому времени Север вместе с отрядом головорезов покинули их, исчезнув так же незаметно, как и появились, — вероятно, они направились на подмогу очередному подразделению, завязшему в ближнем бою с ксеносами, продолжавшими наступление вдоль реки.
Поликсис сверился с россыпью иконок на внутришлемном дисплее — почти вся полурота двигалась на восток и приближалась к окраинам Шевата. Кроме капитана Деметра, его агрессоров и танка-репульсора «Экстремис». Они оставались на юге и были уже со всех сторон окружены значками, обозначавшими противников. Все чувства, все движения души требовали от Поликсиса развернуться и отправиться на помощь капитану и братьям: гибель командира, ротного знамени и техники, подобной «Экстремису», станет жестокой потерей для Фульминаты, и еще большей и немыслимой утратой казалась потеря всех их прогеноидов. Он попытался сконцентрироваться на определявших его суть правилах: исполнении долга, способности служить и спасать. Он должен следовать приказам. Он должен следовать Кодексу.
— Орден погибнет без семени его воинов, — напомнил он себе, озвучивая одно из обязательств апотекария. — Однако без меня немногие смогут извлечь его. Я должен ставить собственный долг превыше остальных.
Остаться вместе с Деметром или вернуться к нему, когда тот будет окружен, стало бы вопиющим нарушением его долга и отступлением от многочисленных значимых догматов Кодекса Астартес. Что хуже — это лишило бы смысла жертву капитана. Это был бы билет в один конец.
Он занялся осмотром своих подопечных, шагая рядом с цзойшэньскими танками. Согласно показаниям, Трайон и Эннио серьезно страдали от ран, однако их жизненные показатели стабилизировались, и вероятность смертельного исхода упала почти до нуля.
Трайону следовало бы присоединиться к брату Прискору на борту «Копья Макрагга» для получения бионических имплантатов и интенсивного курса постоперационной реабилитации, однако в данный момент флот чужаков контролировал орбитальное пространство, что лишало его возможности получить скорую помощь. Искалеченному примарису ничего не оставалось, кроме как оставаться с тыловыми эшелонами, когда те будут заново сформированы. Эннио, по крайней мере, мог остаться в строю после ампутации размозженных остатков левого предплечья. По всему выходило, что вскоре Фульминате потребуется каждый примарис, способный нажимать на спусковой крючок болтера.