Но это ощущение продлилось недолго. Водитель «Химеры» испуганно закричал по внутренней связи:
— Противник справа, противник справа!
Хэнлон едва успела разобрать его слова, прежде чем справа по борту услышала громкий лязг.
— Они совсем рядом! — закричал Ворн, продолжая палить из бортового лазружья. — Трон, да откуда они только лезут?!
Никто ему не ответил. Вдруг «Химера» резко накренилась влево, и Хэнлон, выпустив из рук поручень, ударилась о стенку трюма и захрипела. В этот же миг транспорт содрогнулся от взрыва, напомнившего удар молота о наковальню, от которого машина заходила ходуном, а в ушах намарийки зазвенело. С трудом соображая, Хэнлон потянулась к скамье, чтобы подняться на нетвердых ногах. Коснувшись лба, она поняла, что левая бровь рассечена и по лицу стекает кровь. Пассажирский отсек тем временем заполняло черным вонючим дымом.
— Мы не движемся, — тихонько произнес Маркел. — Почему мы остановились?
И лишь тогда Хэнлон сквозь головокружение поняла, что они замерли на месте.
Первым на ноги поднялся Вилк и с размаху ударил кулаком по кнопке открывания выхода — дыма в отсеке становилось все больше. Задняя аппарель откинулась и с глухим грохотом упала в перепаханный траками «Химеры» пепел. Хэнлон тут же заметила, что ходовой части они лишились, — взрыв разметал по сухой земле сломанные звенья правой гусеничной платформы.
— На выход, — только и сумела рявкнуть она, поднявшись на ноги и спустившись по опущенной аппарели. Сначала она ничего не видела среди взвившегося пепла — окружающий мир сузился до пыльных линз очков и шелеста маски респиратора. Развернувшись к «Химере», она заметила несколько подпалин вдоль правого борта машины — что-то прицепили к нему и подорвали, выведя из строя технику. Но сейчас не это беспокоило Хэнлон.
На отсек экипажа «Химеры» напали орки, и даже одного взгляда Хэнлон хватило, чтобы понять — они отличались от обычных зеленокожих. Они двигались, низко припав к земле, и носили нечто рваное и пыльное, но тем не менее напоминающее камуфляжные накидки и очки-дальномеры их отряда. Один из орков орудовал чем-то, напоминавшим гибрид лазерного резака и сварочного аппарата, чтобы проделать дыру в стенке в носовой части «Химеры», и теперь другие вытаскивали несчастных бойцов в пустыню.
Командир «Боевой ярости» ужасно завопил, когда один из хрюкающих чужаков зарубил его огромным мясницким тесаком. Двое других зеленокожих схватили водителя и буквально разорвали его на части. Хэнлон в ужасе наблюдала, как рвется плоть и пропитанная кровью одежда, являя пульсирующие внутренности и белесую кость. Пока она стояла как вкопанная, один из зеленокожих повернулся к ней, глядя сквозь тяжелые, склепанные из хлама очки.
Он ткнул в нее когтем и взревел.
— Бегом! — закричала Хэнлон. — Пошли, пошли, пошли!
И разведотряд побежал мимо противоположного борта «Химеры». Орки бросились за ними в погоню, издавая звериные крики и наугад паля из своего твердотельного оружия. Одна из пуль ушла в пепел рядом с Хэнлон, а другая прошила ей на бегу маскхалат. Часть разума разведчицы — натасканная воспоминаниями о гневных приказах ее комиссара — требовала повернуть назад и открыть огонь, но Хэнлон отмахнулась от самоубийственной мысли. Экипаж «Боевой ярости» был мертв, а остальная часть наступающих орков обрушилась на них. Она даже не знала в точности, куда именно сейчас бежит.
— Нам крышка! — задыхаясь, прокричал по связи Ворн. — Мы трупы!
— Беги, — огрызнулась Хэнлон, — или я тебя сама пристрелю!
Еще один снаряд с ревом упал и взорвался неподалеку, осыпав их пылью и комьями земли. Хэнлон принуждала себя не обращать на обстрел внимания — ее снаряжение подпрыгивало на бегу, а из маски респиратора вырывалось хриплое дыхание. Она решила: если ей удастся спасти хотя бы одного члена отряда, то ее смерть будет ненапрасной.
Надеяться на что-то сверх этого в нынешней ситуации значило бы мечтать о чуде.
КАСТОР
Кастор шагал по линии редута. На стрелковых ступеньках неподалеку расположились отряды гвардейцев, установивших лазвинтовки на укрепления из мешков с песком. Поднятая артиллерией пыль стерла черты, сделала стрелков безликими и неразличимыми. Капеллан чувствовал пьянящую смесь эмоций, охватившую простых смертных солдат перед боем, — дрожащие от напряжения тела выдавали предвкушение, ужас, тревогу и заразное чувство волнения.
Что до себя, то Кастор ничего подобного не ощущал. Его мысли двигались двумя параллельными потоками. Один был холодным, уверенным, сосредоточенным на давно знакомом списке не обходимых приготовлений — его болтер освящен и заряжен, Сальве Император помазан, сервоприводы и силовая установка доспеха работают на удовлетворительном уровне, показания приборов безукоризненны, а изображения, циркулировавшие по его авточувствам, — радиолокационная карта, вокс-передачи, хронометр, счетчик боеприпасов, жизненные показатели, местонахождение отрядов и пометки статуса — полностью активированы.