А затем, словно по воле самого Бога-Императора, пелена рассеялась, и они оказались пределами поднятого артобстрелом густого пылевого облака. Пред ними возвышался Хребет-один, ощетинившись защитными укреплениями и огневыми точками, освещаемый наблюдательными прожекторами. Хэнлон ощутила, как новые жизненные силы, поднимаясь откуда-то из глубин души, наполняют ее конечности, толкая ее в сторону столь желанного склона, под защиту мешков с песком и братьев по оружию.
На бегу девушка разглядела, как тяжелые орудия по обеим сторонам хребта открыли огонь по хлынувшей из пустыни толпе орков, однако позиции непосредственно над ней хранили молчание. Она в панике подумала, что эти позиции оставлены, и разведотряд доберется до укреплений за мгновения до того, как орки хлынут через пустующую брешь в обороне имперцев. А затем она заметила движение, и в ее сознании загорелась новая надежда.
Четыре силуэта перепрыгнули через один из редутов. Четыре колосса в тяжелых доспехах. Даже ясно видя их, ее мозг отказывался верить, что это были четыре воина Адептус Астартес, Ультрамарины, преторианцы Бога-Императора. Ей в самом деле не привиделось.
Космодесантники начали спускаться по склону, когда намарийцы добрались до подножия, и Хэнлон поняла, что они идут, чтобы прикрыть их огнем с близкого расстояния. Она из последних сил рванула вперед, четко осознавая, что остальная часть ее отряда повторяет ее действия. Теперь они не могли — просто не имели права — совершить ошибку.
Затем менее чем в сотне шагов от основания хребта, наряду с выпущенным Ультрамаринами заградительным огнем, остальная часть защитников Хребта-один присоединилась к сражению.
Раздался неимоверный грохот, словно обрушились сами небеса, когда вооруженные лаз-ружьями пехотинцы по всей линии передовой обрушили на противника свои первые залпы. Наступившую ночь рассекли тысячи клиньев света — алых, зеленых, синих, — когда удерживавшие Хребет-один полки окатили наступающую орду волной огня из мелкокалиберного оружия. Чужаки падали замертво, их тела усеивали десятки ожогов от лазеров, а плоть испарялась от попаданий более мощных по мегатульной шкале выстрелов. Бегущие в задних рядах топтали своих павших сородичей по мере приближения к подножию хребта.
Гвардейцы над головой Хэнлон тоже открыли огонь, и резкая вспышка света тут же ослепила ее. Она споткнулась и упала, у нее не хватило дыхания даже закричать, когда она повалилась в пепел и услышала знакомый хлесткий треск пролетающих над ней тысяч лазерных лучей. Тяжело дыша, она барахталась в серой пыли, а перед глазами мелькали яркие точки, пока к ней медленно возвращалось зрение. Какое-то время она не понимала, кто она и что делает.
И тут она почувствовала, что кто-то стоит над ней, закрывая широкими плечами яростный поток света, обрушившийся на нейтральную полосу между линией хребта и наступающим фронтом орков. Поначалу Хэнлон показалось, будто это зеленокожий. Она вдохнула, шаря рукой в мягком сухом пепле в поисках своей винтовки.
Но ее остановили, ухватив под руку и без особых усилий подняв на ноги. И тут она поняла, что смотрит на пылающие алым глаза и покрытый пылью суровый лицевой щиток белого шлема.
— Можешь бежать? — проскрежетал суровый, словно выкованный из железа голос.
Хэнлон сумела лишь кивнуть. Сердце неистово билось, и она едва могла дышать. Казалось невозможным, чтобы она могла стоять так близко к чему-то настолько огромному и неумолимому и до сих пор оставаться в живых. Один лишь гул работающего боевого доспеха отдавал ноющей болью в зубах.
— Тогда беги.
Огромный силуэт толкнул ее в сторону хребта. Она споткнулась, но продолжила путь, согнувшись почти вдвое, более не зная, где сейчас находится ее отряд. Сейчас важнее всего был склон — чертов изматывающий, кажущийся бесконечным склон — и необходимость добраться до его вершины до того, как летящие над головой лазерные лучи или мчащиеся по пятам монстры настигнут ее.
ПОЛИКСИС
— Продолжать огонь! — приказал Валорио.
Трое заступников стояли словно синий оплот против зеленого прилива, и их автоматические болт-винтовки стрекотали, выкашивая грозившие разбиться о них волны. Зеленокожие находились достаточно близко, чтобы Поликсис тоже начал стрелять, и силовая броня поглощала отдачу болт-пистолета «Оправдатель», когда он посылал снаряды по кажущейся бесчисленной массе несущихся во весь опор дикарей.
Из того, что он успел заметить беглым взглядом по сторонам, Поликсис сделал вывод, что непосредственно перед ними орочий натиск зашел дальше всего. Тот факт, что Астра Милитарум, удерживавшие хребет наверху, были вынуждены воздерживаться от стрельбы в течение большого промежутка времени, позволило зеленокожим занять больше пространства, чем где-либо еще на протяжении передовой. Они шли по пятам за отступающими имперцами, не боясь попасть под артобстрел с обеих сторон. Валорио лично запретил тымранцам открывать огонь — видимо, кто-то из командиров запаниковал. Однако пока что их выстрелы проносились поверх и мимо Ультрамаринов и небольшой группы потрепанных и изможденных намарийцев, едва тащившихся вверх по склону.