— Вы оказываете мне честь, брат-лейтенант… — начал Кастор, но Тиран перебил его:
— Каждый член Фульминаты высоко ценит твои наставления и знание принципов ордена. Ни одно из сражений, в которых мы побывали, не обходилось без твоего присутствия на передовой, где ты использовал свои ораторские навыки или же сам сражался в рукопашном бою. И мне не стыдно признаваться в том, что я нуждаюсь в тебе, Кастор. Я вынужден был принять командование в самый разгар активных действий в зоне конфликта. Я долго готовился к исполнению этого долга, однако это не означает, что я обрадуюсь, лишившись тебя или твоих советов. Теперь ты самый старший член нашего братства — никто из ныне сражающихся не занимал свой пост дольше тебя. Несмотря на мое нынешнее положение первого лейтенанта или исполняющего обязанности капитана, ты — такой же командир Фульминаты, как и я сам.
Кастор не нашелся с ответом, и Тиран продолжил:
— Ты ставишь меня в непростое положение. Я действительно верю, что Поликсис жив, хотя я могу лишь догадываться, какой зловещей цели ради чужаки взяли его живьем. Я хочу спасти его ради твоего блага и блага Фульминаты. Мы нуждаемся в нем, и это будет становиться тем очевиднее, чем дольше мы пробудем на передовой. Но на фоне вышесказанного позволить тебе отправиться на его поиски станет одним из самых частых нарушений Кодекса — усугублением уже существующей несостоятельности дел.
— Таковы реалии командования, брат-лейтенант, — ответил Кастор. — На вашу долю отныне нечасто будет выпадать возможность удовольствоваться простыми решениями, так что при случае наслаждайтесь этим.
— Брат-капитан Деметр научил меня важности обретения равновесия в каждой новой ситуации, — произнес Тиран. — Взвешенный анализ с осознанным стремлением к поиску решения является одним из ключевых постулатов командования. По этой причине я решил не позволят тебе отправиться на поиски Поликсиса. Ты останешься здесь вместе с полуротой.
Повисшую после слов лейтенанта тишину нарушали лишь тихие завывания гонявшего пепел ветра и трепыхание свитков и подола одеяний Кастора. Тиран продолжил:
— Ты слишком ценен, чтобы рисковать собой на операции, у которой мало шансов на успех, и позволить тебе уйти будет нарушением моего долга как командира Фульминаты. Ты не пойдешь в Шеват-Альфа на поиски Хеликса. Вместо этого я задействую отряд головорезов под началом Севера. Они выйдут на его след и при возможности вызволят его — живым или мертвым. Они идеально подходят для такого рода заданий.
— Их потеря навряд ли станет менее чувствительным ударом по роте, нежели моя, — сказал Кастор.
— Именно, однако я куда выше оцениваю их шансы на возвращение. Им приказано постоянно пребывать в режиме скрытности. Их высадят с воздуха в районе Надгробий, и оттуда они доберутся до Шевата с юго-западной стороны за следующие несколько дней. Если они не смогут найти Поликсиса или же сочтут его эвакуацию нерациональной, они отступят и вернутся в наше расположение.
— Ясно, — произнес Кастор, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я молюсь о том, чтобы это решение было воистину послано вам Императором, брат-лейтенант, и я буду просить Его благословить вас и братьев-головорезов.
— Благодарю, брат-капеллан, — ответил Тиран, слегка наклонив голову в шлеме. — А еще спасибо за понимание. Не удивлюсь, если чужаки вернутся до заката солнца, и когда это случится, ты будешь нужен мне как никогда ранее.
— Я еще раз навещу отряды, — предложил Кастор, — и те полки Гвардии, которые успею.
— Нет, — отрезал Тиран, чем застал Кастора врасплох. — За последние несколько дней на твою долю выпало многое, брат-капеллан. Полагаю, будет лучше, если ты найдешь время и обратишься к себе. Чужакам потребуется некоторое время, чтобы вновь собраться с силами, а я уже посетил остальную часть Фульминаты. Иди и успокой свой разум, ибо очень скоро ты понадобишься нам.
— Хорошо, брат-лейтенант, — произнес Кастор. Хотя желание продолжить обход укреплений и выпустить пар оставалось сильным, он понял, что лейтенант дал ему дельный совет. Ему нужен покой, хотя бы на мгновение.
Тиран отпустил его, и он направился в сторону тылов имперской линии обороны. После тесных закутков укреплений и траншей, пресс-плит и мешков с песком было непривычно и странно почувствовать себя в одиночестве. Вокруг него во все стороны простирались пепельные пустоши, бесплодные равнины перемежались покрытыми толстым налетом булыжниками и жилистыми, облепленными пеплом гнилокорнями.