— Благодарю тебя, Хеликс…
Прискор повернул голову в шлеме в направлении битвы, бушующей в западной части площади.
— Знаю, о чем ты думаешь, — произнес Поликсис. — Но тебе нельзя покидать этот танк. Считай, что ты охраняешь его, пока экипаж не сможет начать ремонт. Я не допущу новых жертв из числа Фульминаты на этом задании.
— Здесь я бесполезен, — пробурчал Прискор.
— Неправда! — возразил Поликсис. — Ты можешь рассказать мне, где находится брат Овидон.
Прискор указал на сошедшихся в ближнем бою, и его голос сочился злобой и сожалением:
— В последний раз я видел его вместе с Нервой. Если он ранен, то искать стоит вон там.
— Тогда мне пора отправляться в путь, брат, — сказал Поликсис, отсоединил ячейку с плазмой и, прервав процедуру трансфузии, закрепил ее. — Неделя в лазарете «Копья Макрагга» — и тебе установят бионические имплантаты в полном объеме. Ты вернешься в строй вместе с другими бойцами Нервы раньше, чем мы зачистим последних чужаков.
— Буду считать это твоей клятвой, брат-апотекарий, — серьезным тоном откликнулся Прискор, когда Поликсис встал. — Ради Овидона.
— Ради Овидона! — поддержал его Поликсис, а затем повернул на запад, к окраине площади, где продолжалось сражение, и вновь сорвался на бег.
По пути он снял с крепления болт-пистолет «Оправдатель».
Поликсис ясно понимал, что зеленокожие находятся на грани уничтожения. Он увидел, как по тылам отрядов чужаков прокатилась череда взрывов и шальные осколки, рассекая неподатливую зеленую плоть, взметнули ввысь брызги крови и культи конечностей. Он осознал, что орочьи артиллеристы на берегу реки сменили цель, чтобы поквитаться за наступление имперцев на площади, но с типичной для орков неточностью переборщили и обрушивали снаряды на головы бойцов в задних рядах, пытавшихся пробиться вперед. В это же время отделение заступников Нервы и последний исправный «Леман Русс» получили подкрепление в виде роты войтеканских пехотинцев, начавших поливать лазерным огнем улицы, расходившиеся от западной части площади. Вынужденные выбирать между гибелью от собственной артиллерии и нападением на упорно продвигавшихся вперед имперцев, зеленокожие остановились на последнем варианте.
Поликсис на бегу заметил ротное знамя Фульминаты. Бело-синее шелковое полотнище гордо развевалось именно там, где он ожидал его увидеть, — там, где зеленокожие добрались до имперских рубежей по завалам в углу одной из секций плавильного цеха и навязали гвардейцам яростный водоворот рукопашной, угрожавший втянуть в себя взводы войтеканцев на обоих флангах. Посреди неразберихи боя и сверкания клинков апотекарий заметил сполохи силового оружия и услышал знакомый клич, различимый даже на фоне разрывавшихся неподалеку снарядов.
Он чуть было не улыбнулся на бегу.
А затем его самого захлестнула ярость ближнего боя, и отточенные навыки воинов, созданных, чтобы сражаться до победного конца, и ни для чего больше, взяли верх. Перед ним орк занес свой неказистый топор, чтобы раскроить череп раненому войтеканскому гвардейцу. Поликсис выстрелил, и болтерный снаряд детонировал в брюхе создания, разнеся на куски нижнюю часть туловища. Орк с ревом повалился рядом с гвардейцем, и Поликсис прикончил его следующим выстрелом в голову. Впереди брат Тарквин сцепился с еще одним зеленокожим: гладий примариса проткнул грудь чудовища, но оно, вопреки этому, все еще старалось вонзить тесак туда, где наплечник космического десантника соприкасался с нагрудником. Поликсис врезался плечом в орка и с кряхтением отбросил его назад, одновременно высвободив оба оружия, а затем нажал на спусковой крючок, не давая твари восстановить равновесие, и снес орку полчерепа, залив землю фонтаном нечестивой ксеносской крови.
— Где брат Овидон?! — потребовал он ответа, слегка развернувшись, чтобы придержать Тарквина за плечо.
— С капитаном… — прохрипел тот и открыл огонь из собственного болт-пистолета, целясь мимо апотекария в орка, что с ревом бежал на них.
Поликсис двинулся дальше. Вокруг него в бою сошлись смертные люди, чудовища и Адептус Астартес — они рубили, кололи и пронзали, и даже его улучшенные чувства различали только смазанные движения. Взор космодесантника остановился на ротном знамени, поднятом высоко в кулаке Древнего Скира, освещаемом сиянием силового меча капитана Деметра и сверкающего крозиуса арканум капеллана Кастора. Когда он пробился к ним, то заметил изломанное тело у ног Скира.