– Не думайте, что я оставлю это вам на откуп! - недовольно пробормотал Гийом и вышел.
Прошло несколько однообразных дней, размытых тихими моросящими дождями. Жан пропадал в оружейной и на конюшне. Луиза объехала Эньян, Базедан, Барнуэз и другие окрестные поселения вилланов, желая удостовериться в результате. Третий оборотень нигде не появлялся. И все же в лощину наведаться Луиза не решалась, представляя себе расклеванные трупы и вспоминая о черной топи, полной алчущих теней. Успокоенная хорошими новостями, она стала реже вспоминать страшную битву. Ворон и Готье вместе с остальными работали на полях. Гийом ходил мрачный словно тучи, затянувшие небо над Арманьяком.
Частенько пересекаясь в коридорах, Луиза и Гийом молча прощупывали друг друга взглядами. Один опирался рукой на костяную рукоять короткого, но широкого кинжала в виде львиной головы, другая - на замотанную материей от любопытных глаз рукоять магического меча Сигибера. Вдвоем они, как противники, ведущие незримый бой, исподтишка, молча кланялись друг другу и расходились.
Луизу это здорово веселило. Гийом был раздражителен. Плохое настроение сказывалось на слугах.
– Это еще что такое? - орал он. - Развели грязь! Дела ведутся из рук вон плохо, мыши портят запасы, свечки опять воняют дрянным салом! Ну, ничего, вы у меня попляшете! Веревка по вам плачет, лентяи!
Завидев Гийома, народ бросался врассыпную. Не всем удавалось убежать. Одно было хорошо - с началом истерик Гийома истерики повара Муасси прекратились. Теперь на кухне царили мир и благоденствие.
– Пошел вон! - не унимался Гийом после того, как отчитывал очередного беднягу.
«И чего он так разошелся?» - смеялась про себя Луиза.
В один из вечеров, когда после долгого обильного ужина все отправились кто куда, а Луиза уселась в глубокое кресло у камина и играла с собакой, Гийом подошел к ней. Увидев его, Луиза сразу поняла: настал момент истины.
– Моя леди, зачем Вы, рискуя жизнью и душой, отправились в Черную лощину? - спросил Гийом яростным шепотом. Он опасался, как бы их не услышали. В глазах читался укор. - Оборотни чудовищно опасны. Вы и Ваш брат могли сгинуть, не успев даже моргнуть глазом!
В ответ Луиза только рассмеялась. Наблюдая, как Гийом меняется в лице, она сделала недовольную гримаску.
«Все-таки узнал. Сейчас заведет волынку», - она оставила игру с любимой борзой отца. Сэр Бернар назвал ее Фуа с целью лишний раз унизить своего давнего врага сэра Гастона де Фуа. Борзая тут же улеглась возле ног. Луиза скрестила руки на груди. Ярость Гийома внезапно сменилась озабоченностью. Он расположился в кресле напротив, будто равный.
– Поговорите со мной, госпожа! - почти миролюбивым тоном попросил он. - В последнее время с Вами происходит много такого, чего я раньше не замечал. Как Вам удалось убить оборотней? Что за новый меч постоянно при Вас? И почему рукоять его скрыта? Вы все время где-то пропадаете, возвращаясь домой в кошмарном виде, едва держась в седле. Это меня очень тревожит. Я боюсь за Вас. Расскажите. Даю слово, все останется между нами!
– Я не могу, - Луиза была недовольна повышенным интересом Гийома. Умный управляющий вот-вот может начать делать выводы.
– Хорошо, тогда расскажите что можно, - попросил он снова. - И, заклинаю, не покидайте замка ночью! Опасность, намного страшнее оборотней, может поджидать Вас.
– Не пугай меня, Гийом, - спокойно произнесла Луиза. - Ты сам часто уходишь по ночам. Однако я не вмешиваюсь в твои дела, - заметила она.
Вопрос его отлучек вызывал острое любопытство. Она давно замечала, как он с наступлением ночи спускается в винные погреба, ведущие к тайному подземелью. А поскольку вином он не злоупотреблял, то Луиза была уверена в отлучках слуги, подозревая, что у Гийома за стенами замка завелась тайная пассия, которую он навещает.
Гийом пригладил поседевшие пряди, спускающиеся на резной воротник, и сделал вид, будто пропустил замечание мимо ушей. Они помолчали. Луиза усмехнулась, протянула руку и погладила борзую. Фуа поднялась с места, цокая когтями по каменным плитам пола цвета темной охры. Поощренная лаской, собака завиляла хвостом и положила длинную узкую морду к ней на колени. Луиза вновь погладила ее. Фуа закрыла глаза и с наслаждением замерла на месте.