- Эола, не сейчас. Селеста, сноси эти двери к суккубьей матери, мы с Эолой тебя прикроем. Давай девочка, покажи из какого воздуха ты сделана.
- Из плоти мёртвого ветра!
Эола выпустила из себя настоящий ветер, закрученный в такую же воронку. Два ветра сошлись и разлетелись снопом жгучих искр. Однако на месте первого начал формироваться второй, лавовая река пошла волнами, воздух раскалился. Внезапно раздался грохот и воздух затрещал, разрываясь маленькими голубыми молниями. Ошмётки печатей и защитных рун летели в стороны под ударами ящерки. Её кирка не останавливалась ни на миг. Она остановилась только однажды, отшвыривая в лаву здоровый кусок дверей с печатями и рунами. Смерч огня истаял, но с небес хлынул огненный дождь. Стараясь не получить ожогов, Михаил подскочил к церкви и мощным ударом плеча выбил остатки изувеченной двери. Снаружи церкви начался натуральный Армагеддон. Затряслась земля, послышался жуткий стон, шедший из самих глубин преисподней, а огонь неистовствовал, грозя испепелить всё, что было вокруг церкви. Сама церковь тоже трещала и грозила обрушиться. Внутри она была пуста, если не считать нескольких икон и чудом уцелевших витражей с изображением Верховной богини, то в церкви были только кучи камней и остатки некогда богатого убранства. Но за алтарём нашёлся лаз, в который мужчина и его жёны, не раздумывая, полезли. Ход их вывел в небольшую келью под церковью. Справа виднелась трещина в стене и через неё была видна пещера с недавно застывшей и ещё горячей лавой. Но Михаила привлекла другая деталь интерьера. Это был посох. Очень изящный, невероятно чистый, словно был недавно сделан, но посох также вызывал вопросы. Он был сделан из чёрного дерева и украшен мелкими изображениями из десятков седовласых молодых женщин с хвостами и белыми, кожистыми крыльями. Всё это напоминало столб тёмной энергии в окружении лилим. Все лилим держали в руках верёвки, которые тянулись к навершию посоха, где все нити соединялись в одну, выходящую из брюшка арахны, и оплетали слабосветящийся красный рубин в руках монстродевы.
- Кажется, это нужно Киру? – Вопрос Михаила повис в воздухе.
Тем временем светопреставление снаружи прекратилось. Только выход был перегорожен тяжёлой железной решёткой. Её прочно удерживали огромные камни. Видимо церковь всё-таки была разрушена. Выбраться было непросто. Через решётку можно было наблюдать отсутствие потолка и темнеющее небо.
- Надо выбираться отсюда. – Командор задумчиво потёр подбородок. – Селеста, дай-ка мне кирку.
- Милый, у нас есть проблема. – Голос Селесты был напряжённым. – Я выронила её в церкви, когда мы спускались сюда, она где-то там, среди развалин.
Михаил открыл было рот, но не нашёл что сказать. Ему не под силу было поднять решётку, он взглянул на Эолу, может она могла чем-то помочь, но сильф выглядела неважно. Видимо перетрудилась и даже двигалась с трудом. Теперь главное было не паниковать, а спокойно искать выход.
- Ладно. Давайте просто осмотрим здесь всё ещё раз и посмотрим, что осталось у нас с собой, возможно выбраться будет сложно, но можно.
========== Часть девятнадцатая. Пробуждение огня. ==========
Поиски не привели ни к чему хорошему. Из кельи было два выхода. Один был завален решёткой, второй вёл через трещину в стене в небольшую пещерку. Когда-то эта пещера была наполовину залита лавой, теперь её покрывала толстая, но всё ещё горячая чёрная корка. Знаменитого ведьминого порошка теперь у Командора не было. Его секрет тщательно скрывался алхимиками, да и наладить массовое его производство мало кто смог бы. Конечно, будь спрос на это проклятое зелье, его производили бы в большом количестве, но ведь и спроса не было. Одна угроза взрыва от малейшей искры. На Туманном континенте его использовали для красочных фейерверков, да какой от них прок в войне? Не было кислоты или инструментов. А ещё мужчина всё чаще ловил на себе очень странные взгляды своих жён и ему это не нравилось. Через два часа Командор был готов сдаться. С двух сторон к нему прижались женщины.
- Что, милый, у нас нет шансов выбраться отсюда? – Селеста растеряла свою воинственность, но Михаил посчитал, что это вызвано поздним временем и желанием поспать.
- Шанс есть всегда. Когда нас окружила полсотни ящерок, тоже не было шансов уйти холостыми. Но ведь ушли.
- Я могу полететь и позвать помощь, решётки для меня не проблема. – Подала голос Эола.
- Это надо сначала найти того, кто мог бы помочь, уговорить его помочь и пока он придёт сюда, тоже придётся ждать. Но если к утру у нас ничего не выйдет, мы конечно так и сделаем, это хорошая идея. – Мужчина погладил сильф по голове и обнял ящерку. – Утро вечера мудренее. Давайте поспим. С утра непременно что-нибудь придумаем.
- А вечер утра похотливее. – Селеста уверенно протянула руку к штанам Михаила. – И не вздумай сопротивляться. Мы многое пережили и все втроём имеем право получить удовольствие.
- Счастье? Мне снова можно получить кусочек сладкого счастья? – Обрадовалась Эола. – Хочу, хочу, хочу.
Что можно было сделать? Можно было отказать, конечно, но мужчина уже и сам ощущал, что очень даже не против снова ощутить своих женщин. Так что всё, что он мог сделать, это расстелить свой плащ и раздеться. Селеста тоже оказалась без одежды довольно быстро, а Эоле даже не пришлось раздеваться. Вся её одежда была только иллюзией. Она вообще появилась только из-за копирования женщин, а те редко ходили голыми. Селеста прижалась к Михаилу.
- Как будем это делать сейчас?
- Не знаю. – Михаил пожал плечами. – У меня немного опыта в этих делах, столько же, сколько и у тебя.
- Я знаю. – Эола уже оседлала мужчину. – Я видела в той пещере, где монстры в тёплой воде мокли. Мастер садится и расставляет ноги. А я возьму его хвост в ротик и буду совершать сосательные действия. А Селеста может пока целоваться с Михаилом.
- У меня есть идея получше.
Михаил положил плащ так, чтобы часть его находилась на каменной скамье, служившей безвестным монахам кроватью. Ноги он действительно раздвинул и жестом пригласил Эолу приступить, что та и сделала. Член мужчины уже начал набухать и расти в присутствии двух обнажённых и желанных женщин, а когда тёплый влажный ротик сильфы сомкнулся вокруг него, то этот процесс значительно ускорился. Селесте же пришлось сделать акробатический трюк. В тесной келье особо не развернёшься. Она закинула ноги на плечи Михаила и придвинула свой горячий, жаждущий бутон к самым его губам. Низкий потолок кельи заставил её прогнуться, но она и мужчина сцепили руки и теперь спина Селесты нависала над головой Эолы. Сам Михаил начал целовать половые губы ящерки, как если бы это были обычные губы, а потом подключил и язык. Мужчина действовал по наитию, поскольку не имел никакого опыта. И хотя снизу шли весьма приятные токи, он отслеживал реакцию жены. Если там лизнуть, а если здесь? А если слегка прикусить половую губу, что будет? Вскрики, стоны, сокращения мышц - всё это давало много информации для того, чтобы выбрать правильную тактику.
Эола тоже старалась, и у неё получалось неплохо. Ею руководил инстинкт монстра. Она точно знала, где не плохо бы поработать язычком, когда подключить зубки и насколько глубоко хочется мужчине ввести своего бойца. Впрочем, тут вопросов не было. Такой человек как Командор всегда хочет поглубже, если не причиняет этим боли. А поскольку руки Михаила сейчас были заняты ящеркой, то Эола получила полную свободу действий. Её упорству можно было позавидовать. Сопя и причмокивая от удовольствия, сильф иногда вытаскивала член из ротика и ласкала руками, восхищаясь его формой и запахом, а вот размер её впечатлял, когда она заглатывала его поглубже. И вообще сильф сильно шумела. Казалось, что внизу какой-то ребёнок плещется в луже. То и дело можно было услышать влажные звуки, порой чавкающие, иногда хлюпанье и даже будто кто-то пузыри пускает. Периодически можно было услышать удовлетворённое: «Ва-а-а!». Удержаться было сложно и Командор буркнул:
- Эола, не чавкай!
- Хорошо! – Фыркнула сильф и продолжила свою прежнюю деятельность. Что ей до того, о чём говорит муж? Главное, как на это реагирует его «корешок». А последнему всё очень даже нравилось.