«Молодец, Ирен!» — сказал он, тяжело дыша.
«Что мы будем делать с этими двумя?» — спросила она.
«Я вам покажу».
Открыв дверь, он схватил Уэйкли под руки и потащил его к себе. Затем поезд нырнул в туннель, его ритмичный грохот стал более громовым, а дым в замкнутом пространстве сгустился. Одним рывком Оксли вышвырнул мертвеца из купе.
Поскольку Хангерфорд был больше и тяжелее, им понадобилось двое, чтобы вытолкнуть его в туннель. Оксли закрыл дверь и победно рассмеялся.
«Мы сделали это!» — закричал он, разводя руками. «Идите сюда».
«Нет, пока ты не снимешь это пальто», — сказала она, глядя на него с отвращением.
«Оно в его крови. Тебя нельзя видеть в этом». Она открыла чемодан. «Хорошо, что я подумала принести тебе еще одно, не так ли? У меня было предчувствие, что тебе, возможно, придется переодеться».
Когда Калеб Эндрюс остановил поезд под огромной железной и стеклянной крышей над станцией Нью-Стрит в Бирмингеме, его единственным интересом было зажечь трубку. Он с удовольствием попыхивал, не подозревая, что двое его пассажиров были убиты во время поездки из Вулверхэмптона
и что убийцы просто растворились в толпе, оставшись незамеченными.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ничто не расстраивало Эдварда Таллиса больше, чем убийство полицейского. Будучи суперинтендантом детективного отдела Скотланд-Ярда, он посвятил себя охране правопорядка и чувствовал личную скорбь всякий раз, когда кто-то из его офицеров погибал при исполнении служебных обязанностей. Хотя последние жертвы не были членами столичной полиции, Таллис был охвачен смешанной печалью и яростью. Он помахал телеграфом в воздухе.
«Я хочу, чтобы этого негодяя поймали, и поймали быстро», — заявил он. «На его руках кровь двух полицейских».
«Нам нужно больше подробностей», — сказал Виктор Лиминг.
«Вам предстоит найти их, сержант».
«Что именно говорит телеграф?»
«Это говорит достаточно, чтобы поднять вас с колен и сесть на ближайший поезд до Вулверхэмптона. Помимо всего прочего, — сказал Таллис, — ваша помощь была специально запрошена Лондонской и Северо-Западной железной дорогой. Это только что прибыло с посыльным». Он взял письмо другой рукой. «Они помнят, что мы хорошо служили им в прошлом».
«Это дело рук инспектора Колбека», — утверждал Лиминг.
Таллис рассердился. «Это были совместные усилия», — настаивал он.
«Суперинтендант прав, Виктор», — сказал Колбек, вмешиваясь, чтобы спасти сержанта от гнева его начальника. «Все, чего мы достигли, можно отнести к эффективности всего этого отдела. Сотрудничество — это все. Ни один человек не заслуживает того, чтобы его выделяли».
Таллис был лишь отчасти смягчен. Для него было источником большого раздражения то, что он не получил той чести, на которую, как он чувствовал, имел право.
Газетные репортажи об их триумфах неизменно выделяли инспектора Роберта Колбека как непревзойденного героя. Железнодорожный детектив привлекал к себе все внимание. Таллис мог только бессильно тлеть в его тени.
Трое мужчин находились в кабинете суперинтенданта, на этот раз блаженно избавившись от сигарного дыма. Сидя за своим столом, Таллис, бывший солдат, кипел от возмущения последними новостями. Он хотел немедленного возмездия. Детективы сидели бок о бок перед ним. Лиминг, всегда смущавшийся в присутствии суперинтенданта, хотел немедленно уйти. Колбек настаивал на получении дополнительной информации.
«Сообщил ли телеграф имя сбежавшего заключенного?» — вежливо спросил он.
«Нет», — резко ответил Таллис.
«А как насчет письма от LNWR?»
«Я думаю, что там было упоминание — хотя, к сожалению, имена двух жертв убийства не были названы. Злодей, похоже, имеет приоритет над ними».
Он положил телеграф и посмотрел на письмо. «Да, вот мы. Имя убийцы — Оксли».
Колбек был ошеломлен. «Это случайно не Джереми Оксли?»
«Христианское имя не указано, инспектор».
«Но это может быть он».
«Предположительно».
«Вы знаете этого человека?» — спросил Лиминг.
«Если это Джереми Оксли, то я его очень хорошо знаю, — с сожалением сказал Колбек. — И это будет не первый раз, когда он совершит убийство».
Он поднялся на ноги. «Мы должны немедленно уходить, Виктор. У меня в офисе есть экземпляр Брэдшоу . Он скажет нам, на какой поезд мы можем сесть». Когда Лиминг встал со стула, Колбек повернулся к Таллису. «Есть ли что-то еще, что нам нужно знать, суперинтендант?»
«Только то, что я буду следить за каждым дюймом вашего пути», — сказал Таллис. «И то же самое будет делать широкая общественность. Им нельзя позволять думать, что кто-то может безнаказанно убить представителя закона и порядка. Я хочу увидеть Оксли, болтающегося на виселице».