Он приблизил свой телефон, и я почти увидела золотые искорки в его зеленых глазах. — Мне нравится знать, что ты собственница, — пробормотал он. — Я даже не помню, чтобы ты спрашивала обо мне — я был не в себе, когда мы были вместе в последний раз, если ты не заметила. Теперь, когда я думаю более ясно, позволь мне заверить тебя, что я ни с кем не трахался с тех пор, как ты вошла в мою жизнь, стреляя в меня кинжалами своих глаз и капая ядом с этих чертовых губ. Все, о чем я просил тебя, будет относиться и ко мне. Тебя это устраивает?
Я чувствовала себя как дующийся ребенок, которого только что отчитал учитель. Он не говорил покровительственно, но мой инстинкт подсказывал мне, что я должна реагировать так, как будто он это сделал. С огромной решимостью и многолетними угрызениями совести по поводу множества незаслуженных, язвительных комментариев, которые я сделала, я просто кивнула.
— Хорошо, — сказал он. — Я рад, что мы все уладили, и еще больше рад, что мне удалось увидеть тебя в этой шелковой ночнушке. Если бы я не был так чертовски измотан, я бы сказал тебе снять ее. Что еще важнее, я хочу лично присутствовать при том, как я впервые увижу тебя обнаженной. Я хочу, чтобы этот образ запечатлелся в моем мозгу, чтобы я никогда не забывал ни одного соблазнительного изгиба.
Мои соски запульсировали так сильно, что от легкого прикосновения атласного топа в моей глубине появилась влага. Я вздрогнула, сжимая бедра, чтобы ослабить давление его слов. — Спокойной ночи, Де Лука.
Его глаза вспыхнули, но от чего, я не была уверена. Похоть? Гнев? Я не знала его достаточно хорошо, чтобы понять, и он не дал никакого другого намека на скрытую эмоцию.
— Доброй ночи, Мария. Спи спокойно.
Экран потемнел, и в моей груди что-то зашевелилось. Что-то похожее на потерю. Скучала ли я по нему? Это понятие было настолько чужим, что я даже не могла быть уверена в его источнике. Какая-то часть меня не хотела, чтобы он вешал трубку, но это было глупо. Я почти не знала этого человека. Я не скучала по людям, которых знала.
Алкоголь потянулся к моим векам, нашептывая сладкую колыбельную, которая заглушала мои мысли. Я была более чем счастлива подчиниться. Забравшись глубже под одеяло, я поддалась тяге сна, мои губы мягко изогнулись вверх при воспоминании о голосе Маттео.
***
Следующий день был посвящен шопингу и отдыху у бассейна. Я и не подозревала, насколько я была напряжена, пока мое тело не погрузилось в терапевтические лучи обжигающего солнца Лас-Вегаса. Проникающее тепло было идеальным массажистом, снимающим напряжение с моих мышц и расслабляющим меня внутри и снаружи. Добавь к этому пару коктейлей у бассейна, и к тому времени, когда мы привели себя в порядок и отправились в торговый центр, я была спокойна, как песня Боба Марли на пляже.
Я не была большим любителем шопинга, но мне удалось потратить пару тысяч на несколько покупок, в том числе и на шикарное черное платье для того вечера. На ночь мы остановились в казино Wynn, сыграли в блэкджек и выпили в баре. У Вэл было поддельное удостоверение личности, но с ее великолепными золотистыми прожилками в длинных каштановых волосах Барби из Малибу и широкими изгибами, это не было проблемой.
Мы смеялись, дразнились и разыгрывали из себя дурочек, привлекая горячие взгляды всех мужчин в этом месте. Обычно я бы хмурилась, глядя на кучку женщин, хохочущих и ведущих себя как идиотки. Мне случалось делать ехидные замечания о том, что такое поведение только подкрепляет причудливые стереотипы о слабом поле, существующие в отношении женщин.
И все же, ослабив бдительность и испытав себя по ту сторону ограды, я получила совершенно другую перспективу. И дело было не в том, как нас воспринимают, а в дружбе и в том, чтобы не обращать внимания на то, что кто-то думает. Если кто-то хотел нас осуждать, это была его проблема. Мы феноменально проводили время, и это было все, что имело значение.
В тот вечер, ложась спать, я поняла, что больше не уверена в том, кем была девушка в зеркале.
К счастью для меня, самое лучшее в Вегасе было то, что серьезные вещи, такие как кризис личности, могли подождать до моего возвращения домой. Я игнорировала назойливые вопросы, преследующие меня в глубинах сознания, отбросила в сторону раздражение от разочарования, когда от Маттео не было вестей, и спала как нарколептик на Амбиене.