Правительственные законы и постановления? Смешно.
Порядочность и мораль? Инструменты, используемые слабыми, чтобы сравнять счет.
Я бы не отказалась от своей власти, основываясь на чьих-то произвольных, ошибочных попытках добиться справедливости и равенства. Единственные законы, которыми я могла бы руководствоваться в своих действиях — это законы, изложенные в нашем семейном кодексе.
Ради Лучиано я бы отказалась от своей независимости.
Я связала бы себя узами брака с человеком, чья семья разорвала мою жизнь на куски.
2
МАТТЕО
Если бы мне не потребовалось так много времени, чтобы бросить курить, я бы зажег сигарету в ту же секунду, когда ураган Мария ворвался в мою дверь. Я почти чувствовал шелковистое прикосновение никотина, скользящего по моим венам, когда представлял себе, как втягиваю легкие Marlboro. Я уже десять лет не курил сигареты. Ничто в моей напряженной жизни не побуждало меня вернуться к этой пагубной привычке, но если бы что-то и могло, то это была бы Мария.
Она была не просто силой природы, она была катастрофой глобального масштаба.
Всемирного масштаба.
И она собиралась обрушиться именно на мой мир.
Так какого черта я позволяю этому случиться?
Я не был уверен, что хочу ответить на этот вопрос. Мария была тем острым корейским блюдом, которое, как ты знал, заставит вспотеть все твое лицо, но ты все равно ел его, потому что оно было слишком вкусным, чтобы отказаться от него. Эта женщина была уверена, что сделает мою жизнь сложной во всех отношениях, но крошечного вкуса сладкой покорности, которую она подарила, было достаточно, чтобы не дать мне уйти. Была доля секунды во время поцелуя, когда ее позвоночник расплавился в моих руках. Я вдруг стал человеком, застрявшим в пустыне, которому дали попробовать вкус воды, спасающей жизнь.
Я знал, что она не похожа на большинство женщин. По нашим данным, она редко общалась со своими сестрами, да и вообще с другими женщинами. Ее кузина, Камилла, за несколько дней до нашей встречи устроила девичник в шикарном баре. Один из моих людей сообщил, что Мария потягивала свой напиток, стояла у стены и давала отпор каждому мужчине, пытавшемуся заговорить с ней. Я не смог найти ни одной фотографии, на которой она бы улыбалась. Даже зная все, что я знал, я все равно был удивлен женщиной, которая ворвалась в мой дом.
Не просто удивлен — я был заинтригован.
Я мог бы отказаться от сделки. Моя жизнь была бы намного проще, если бы я это сделал, но маньяк-мазохист, живущий внутри меня, оживал при одном только намеке на вызов. Сумасшедший ублюдок.
Мария была не просто сложной, она была сумасшедшей. Ее единственное преимущество? Она не была голубоглазой миллионершей, тоскующей по любовным отношениям. Это было моим самым большим беспокойством по поводу всей этой затеи с того момента, как ее отец предложил брак, чтобы соединить наши семьи. Любая другая девушка Дженовезе была бы проблемой.
Мария, с другой стороны, была бы взрывной в постели, без уродливого сплетения чувств — идеальное сочетание. И она оказалась бы в моей постели. Она могла бы назвать свой маленький танец на коленях демонстрацией, если бы захотела. Мне не нужно было проникать в нее пальцами, чтобы почувствовать запах возбуждения, пропитавший ее трусики. Она получала удовольствие от своей демонстрации, и это было все, в чем я нуждался.
Я не был уверен, о чем думал Энцо Дженовезе, когда предлагал Марии выйти замуж, но он не мог выбрать более идеальную женщину. Конечно, он был по уши погружен в поток проблем, так что, возможно, он не так уж много думал об этом браке. Винченцо, известный большинству как Энцо, находился в процессе очистки после того, как его заместитель, Сэл Амато, ополчился против него. Человек, которого Энцо называл своим лучшим другом, совершил ряд непростительных поступков в попытке узурпировать роль босса Энцо, включая похищение сестры Марии, Алессии.
Как выяснилось, в похищении женщины участвовал мужчина из моей семьи, поэтому я смог помочь вернуть дочь Энцо в течение нескольких часов после ее похищения. Наши семьи были не слишком приветливы друг с другом — малейшее нарушение легко усугублялось годами вражды. Хотя у нашего человека были веские причины для участия в этом деле, причинение вреда дочери Энцо привело бы к войне в городе. Я не видел причин идти по этому пути... пока.
Я помог решить этот вопрос и думал, что наши дела завершены, пока месяц назад не получил приглашение от Энцо с просьбой о личной встрече. Я был не из тех, кого многое удивляет, но его приглашение разбудило мое любопытство. Наши две семьи были не просто нефтью и водой; мы были динамитом, брошенным в бочку с бензином — такая комбинация могла бы сжечь целый городской квартал.