Почему он спрашивал меня об этом? Что Стефано сказал ему на свадьбе? Что именно он знал? Вопросы пытались разрушить мою броню, и я выкинула их из головы.
— Я говорила тебе, что он виновен в смерти моего брата. — Каждое слово прозвучало с окончательностью, как я и хотела.
— Рико даже не убивал Алессию, и все же ты без проблем отправила его в могилу. Так скажи мне, Мария, почему Стефано все еще жив, если он убил Марко?
— Потому что это слишком личное. Слишком много лет копилась ненависть. Я не могу смотреть на этого человека. Я бы все испортила и попалась. У меня нет желания попасть в тюрьму за его смерть, и я точно не хочу подставлять свою семью под удар возмездия за несанкционированную смерть заслуженного человека.
— А твой отец? Разве он не знает о роли Стефано в смерти Марко? Он без проблем приветствовал Стефано на свадьбе сегодня вечером. Энцо не стал бы пожимать руку человеку, который убил его сына.
— Он не знает. Мой отец приказал мне прекратить копаться в смерти Марко много лет назад. Он хотел, чтобы наша семья жила дальше.
— Проклятье, Мария. Хватит врать! — прорычал он, ударяя бокалом о мраморную столешницу бара, отчего лед и скотч брызнули на пол.
Мои губы сжались.
Мое бешено колотящееся сердце замедлилось до тупого стука.
Все аргументы и мольбы затихли в моей хаотичной голове.
Я ничего не должна была этому человеку, и именно это я собиралась ему сказать. Не говоря больше ни слова, я ровным шагом направилась прочь, закрывшись на ночь в спальне для гостей.
22
МАТТЕО
На следующее утро после свадьбы я получил сообщение от Филипа. Он хотел мне кое-что показать. Я не хотел обсуждать его находки в квартире с Марией, поэтому встретился с ним в кафе неподалеку.
— Что у тебя? — Я не потрудился поприветствовать его, когда он присоединился ко мне за дальним столиком.
Он протянул мне конверт, который держал в руке. — Мне потребовалось время, чтобы собрать их, но это дюжина фотографий Стефано — половина сделана до предъявления обвинения, а половина после. Они расположены в хронологическом порядке.
— Посмотри, что ты думаешь.
Я достал фотографии. Некоторые были черно-белыми снимками камеры наблюдения - не самого лучшего качества. Другие были личными фотографиями, на которых Стефано и другие люди улыбались в камеру. Я бегло просмотрела фотографии, прежде чем начать с самого начала и проанализировать их более медленно. Как только я дошел до седьмой фотографии, я сразу заметил разницу. Его кольцо исчезло. С этого момента на его правой руке больше не было кольца семьи Галло, которое он носил на всех предыдущих снимках.
— Черт. Это было его кольцо, — пробормотал я, не отрывая глаз от фотографий.
— Да, но у него было алиби на день смерти ребенка, и я не могу собрать ни одной улики, связывающей его с язычниками. — Филип достал зажигалку, с которой возился, когда был взволнован. Он не курил, но серебряную зажигалку с гравировкой ему подарили много лет назад.
Я засунул фотографии обратно в конверт. — Мне плевать на алиби. Кольцо слишком очевидно — он замешан, и я хочу знать, как. Приведи его. Только так мы получим ответы.
— Подвал? — спросил он, поднимаясь со стула.
— Да. Дай мне знать, когда он будет у тебя.
Семья владела зданием в Квинсе, которое мы использовали для деловых вопросов. Оно находилось в дерьмовом месте, что помогало нам не привлекать лишнего внимания. На первом уровне располагалась прачечная, а выше — дешевые квартиры. Мы зарезервировали пару квартир для семьи, если кому-то понадобится место, чтобы залечь на дно. Все остальные жильцы были исключительно непричастными — обычными людьми, с которыми мы не имели никаких дел. Последнее, что нам было нужно в одной из наших временных штаб-квартир — это недовольные наркоманы, шныряющие вокруг.
Доступ в подвал изнутри здания был перекрыт. Единственным входом или выходом была массивная металлическая дверь на стороне здания, выходящей на аллею. Подвал предназначался для личных дел, и поэтому все помещение было тщательно звукоизолировано.
Когда я получил сообщение от Филипа о том, что Стефано у него, я подошел к зданию и вошел в тускло освещенный подвал. Лестница вела вниз к лестничной площадке и двум коридорам, расходящимся в разные стороны. Всего здесь было полдюжины комнат, а также кладовка и небольшой конференц-зал.