Решение принял за всех штурмовик ФСБ в кузове машины Макарова. Он прильнул к пулемету и принялся длинными очередями резать прямо по толпе – и по ихтиандрам, и по своим.
– Ты что делаешь?! – заорал Макаров. – Сдурел?!
Выскочив из кабины, он бросился в кузов, но эфэсбэшник ударом ноги отправил его в нокдаун. Пока сержант пытался подняться, рефери на ринге уже успел бы засчитать ему поражение. Когда Макаров все-таки сумел привстать, все уже было кончено – мимо него по кровавому месиву из убитых акваменов и людей, отчаянно буксуя в кровавой каше, промчались в сторону маяка два пикапа.
– За руль! – рявкнул терминатор, не прекращая молотить из пулемета. – Ты в адеквате уже? Вести сможешь?!
Людей в его секторе обстрела уже не было – только аквамены. Их головы разлетались от крупнокалиберных пуль, словно гнилые арбузы, далеко расплескивая темную мозговую жидкость.
Макаров резко развернул машину, ощущая, как по грязному лицу текут слезы. Пулеметчика в кузове сильно мотнуло, и очередь ушла в небо.
– Зачем ты так?! – не выдержав, крикнул сержант. – Зачем?! По живым людям!..
Он несколько раз изо всех сил злобно ударил ладонями по рулю.
– Чтобы остальных спасти, кретин! – яростно гаркнул штурмовик. – На войне соплям не место! Утрись, сука, и веди машину, не то все здесь останемся на хрен! И ребят, выходит, я напрасно положил!
– Свои ведь… Нельзя же так, нельзя! – Макаров снова не выдержал и, ударив по газам, сорвался на крик. – Да чтоб тебя! Как с этим жить теперь?!
– Насчет этого я бы особо не беспокоился! – крикнул штурмовик, немного взяв себя в руки. – До утра бы дожить, и то за счастье будет!..
На маяке размеренно грохали пушки. Огнеплюи и ракоскорпионы, бросившиеся на подавление человеческой артиллерии, поделать с ней ничего не смогли: чем ближе они подбирались, тем легче было Делягину всаживать в каждую тварь по десятку пуль. Для самих же чудищ дистанция стрельбы в сотню метров была непреодолимой – дротики и плазменные плевки, пущенные ими на ходу и из неудобного положения, с трудом преодолевали половину расстояния до цели и падали на землю.
От плазмы заполыхала трава, подняв плотную стену пламени. Огня монстры боялись, так что он тоже работал на людей.
По большому счету, прорвавшиеся с болота твари оказались ни с чем. В поселке людей не осталось, а те, что уцелели, передвигались теперь на машинах слишком быстро и больно огрызались пулеметным огнем.
Обогнав загруженные людьми пикапы, Макаров возглавил колонну и повел ее к маяку вдоль моря, чтобы уйти от атаки габаритных монстров, прорвавшихся с болота. Те, прекратив атаковать поселок, тоже с азартом рванули на восток, неосторожно подставив левый фланг под орудия Уэйна.
Тут уж, паля не в спину противнику, а во фланг, шрапнельные орудия показали себя во всей красе. Из стволов вырывалось пламя, дым едва успевало сносить ветром, а разогнанные силой пороха булыжники, с отчаянным воем пронзая воздух, выкашивали по нескольку монстров каждым выстрелом. Пулеметы и снайперка справлялись с тварями поменьше. Терминатор на пикапе тоже не жалел патронов, отстреливая напиравших монстров во фронт.
– Пороха у нас хватит? – обернувшись через плечо, озабоченно спросил Делягин у Уэйна.
– Полный подвал! – самодовольно ответил тот и подпалил очередную огнепроводную трубку.
Ухнула пушка, кто-то рядом выстрелил из подствольного гранатомета.
Чтобы сделать огонь людей менее убойным, глубоководные кукловоды решили поменять тактику. Они велели тварям рассредоточиться, и те выполнили неслышимый приказ беспрекословно, одновременно ломанувшись врассыпную через развалины домов и перевернутые машины.
Это сделало орудийный огонь почти бесполезным, так как каменная картечь была эффективна только против плотного строя. Хуже того, самые быстрые из монстров, гигантские крабы и юркие морские сколопендры, ринулись на юг и по дуге начали заходить в хвост автоколонне. При движении по пересеченной местности, да еще с учетом перегруза машин, люди практически не имели преимущества в скорости.
– Догонят! – бессильно прорычал Делягин, не отрываясь от пулемета. – От орудий никакого толку!..