Из этой угнетающей обстановки она вырвалась лишь на два дня. После долгих просьб мать отпустила ее в Врбовое. Не одну — поручила ее присмотру Доры. И даже в Врбовом ей не стало легче. С тех нор как она оставила врбовский дом, он стал ей совершенно чужим. Но печаль, царившая в нем, затронула и ее душу. Невольно в ней проснулись угрызения совести: конечно, Михал исчез из-за нее. Узнав, что она вовсе не сестра ему, он, наверное, влюбился в нее, о чем она не раз догадывалась.
— Если с Михалом и случилось неведомо что, — успокаивал себя Приборский, — так хоть ты, Эржика, будешь счастлива…
— Счастлива… — горестно шептала девушка.
Она чувствовала, что и здесь ей некому пожаловаться, не могла же она огорчить и без того опечаленных родителей. Да и все равно это не помогло бы. Они знай нахваливали бы жениха, графа Няри, ослепленные его титулами и богатством.
Пока Эржика находилась в Врбовом, Фицко обдумывал планы мщения.
«Не выйдешь, не выйдешь замуж!» — твердил он ночами, оглядывая в своем логове на руке следы раны, полученной от Эржики.
Когда горбун вспоминал свое поражение и позор, лицо его искажалось от гнева, он лихорадочно обдумывал, как помешать браку Эржики Приборской.
Павла Ледерера он встретил изрядно повеселевший.
— Для нас наступают иные времена, Павел! — хлопнул Фицко его по плечу.
— Что-нибудь происходит?
— Пока нет, но обязательно произойдет! — радостно сообщил горбун. — До сих пор я просто подыхал со скуки. Недели и месяцы проходили в полном бездействии. Я был всего лишь слугой, а не хозяином своих поступков. Но час мой близок. Я выведал, где скрывается Магдула Калинова, ее мать и твой отец. И ублюдок Цербер с ними, и Мариша Шутовская. Собственно, их выследила Илона — не стану умалять ее заслуг. Только мы двое и знаем, где они скрываются.
— Где, где? — лихорадочно выспрашивал Павел.
Фицко расхохотался.
— Этого, приятель, я тебе не скажу, боюсь, как бы ты не пошел спасать своего отца и все бы не напортил. Но за отца ты не беспокойся. Его шкуру ты уже выкупил, с ним ничего не случится.
— Тогда почему же ты сразу не действуешь?.
— Поспешишь — людей насмешишь, — самоуверенно ухмыльнулся Фицко. — Не хочу торопиться, потому и госпоже не сказал про обнаруженное логово. Боюсь, сорвет мои планы.
— Сестра и мать Яна Калины, — старался раздразнить Павел Ледерер горбуна, — почуют опасность и скроются так, что тебе их и не найти.
— Ха-ха-ха! Не скроются! Их днем и ночью сторожит баба похитрей лисы.
Но Павлу Ледереру надо было узнать побольше, в том числе и по какой причине Фицко откладывает на более удобное время облаву на беглецов. Горбун, довольный тем, как он превосходно все задумал, стал понемногу раскрывать свои планы.
— Конечно, я бы не откладывал облаву на Магдулу кабы тем самым не лил воду на свою мельницу. Пусть она и ее мать, твой отец и Мариша Шутовская еще немного погуляют на свободе, — зато я расправлюсь со своими недругами, с которыми должен расквитаться. До этого не могу скрыться с Магдулой.
— Не понимаю, Фицко!
— Не понимаешь, ха-ха! А ведь это так просто. Это бабье — самая лучшая приманка для разбойников, которые будто сквозь землю провалились, черт бы их взял. Не будь этого, кто знает, как бы мы напали на их след.
Павел Ледерер прекрасно понимал, в чем замысел Фицко, но делал вид, будто ничего не соображает.
— Ты еще не смекнул, Павел? И куда это подевалась твоя сметка! Скажу тебе пояснее. Ты же знаешь, что Мариша — невеста Калины, а в его сестру влюбился пандурский капитан. Ты можешь представить, чтобы влюбленные долго жили вдали друг от друга?
— Этого я и вправду не могу представить.
— И я тоже, братец. Вот и жду терпеливо, когда они объявятся и разом попадут ко мне в лапы. Клянусь, ни один из них от меня не ускользнет. Вот тогда-то у тебя и появится возможность скрепить пашу дружбу. Капитана Кендерешши я отдам в твои руки.
— Ну тогда пора точить нож. — Павел принудил себя улыбнуться.
— Хорошенько наточи, ха-ха! Но возможность засвидетельствовать свою дружбу я предоставлю тебе раньше!
— Каким образом?
— Говорил же я тебе, что хочу расквитаться с Эржикой Приборской. Если не отплачу ей за ее выстрел сейчас, до того как она станет женой графа Няри, то потом такого случая никогда не будет. Хочу свадьбу ее расстроить, но этого мало. Вряд ли это станет для нее особой карой — ведь ясно: эта свадьба нужна больше госпоже, а не ей.
— Как же ты собираешься с ней расквитаться и чего ты ждешь от меня?