Часы между тем спешили. Уже кончилось богослужение, за которым должно было последовать венчание.
В замке царило лихорадочное оживление. Рой портных одевал невесту. Она совсем пала духом, словно собиралась не на свадьбу, а на похороны. Зато граф пребывал в прекрасном настроении, дружески похлопывал по плечам своих гайдуков и шутил даже с Фицко.
— Если бы Бог сотворил тебя в таком настроении, как у меня сейчас, Фицко, ты был бы покрасивее! — крикнул он ему, и весь двор расхохотался.
Горбун покосился на графа и исчез в замке.
На дворе появилась нарядная карета чахтицкой властительницы. Солдаты приветствовали ее восторженным ревом.
Поначалу намеревались идти в храм пешком, но Эржика решительно воспротивилась. Дорога от замка до церкви, длиной примерно в три сотни шагов, была окаймлена толпами горожан, высыпавших из храма, чтобы поглазеть на свадебный кортеж. У Эржики закружилась голова, когда она представила себе, какое множество любопытных глаз вопьется в нее, пытаясь проникнуть в самые затаенные ее мысли и чувства. Ни за что на свете она не отдаст себя во власть этих глаз, она спрячется в углу кареты.
Девушки забрасывали цветами дорогу от замка к храму. Цветов было столько, что казалось, будто обобрали все сады и уже пустеющие с приближением осени леса, луга и поля.
На дворе усердные руки украшали и увенчивали карету, и граф Няри сам вплетал в колеса свежую хвою.
— Беги к священнику, — приказал он гайдуку. — Почему он еще не приказал звонить в колокола? Пусть благовестят все колокола и возгласят миру, что граф Няри женится!
Вскоре над Чахтицами поплыл колокольный звон, он еще больше подогревал свадебное настроение.
Ратники отошли от кареты, теперь вокруг ее замельтешили свадебные гости. Нарядный гайдук с цветистым кнутом в руке взошел на козлы.
Вдруг по двору прошелестел вздох восторга. К карете приближалась Алжбета Батори. Она вела за руку Эржику Приборскую. Все зачарованно впились в них взглядами. Женщины были так прекрасны, что трудно было решить, кому из них отдать предпочтение. Графиня, сознавая впечатление, вызванное ее величавостью и великолепно подобранным нарядом, победоносно оглядывалась по сторонам. Невеста, пылавшая от возбуждения, была хороша, как роза, не ведающая о своем очаровании. Ее весенний облик, обворожительная молодость выразительно оттенялась осенней, зрелой красотой графини.
При виде невесты у всех просияли лица, один Фицко, стоявший в стороне, помрачнел.
— Вот такой должен был бы видеть ее турецкий паша, — толкнул он Павла Ледерера, оказавшегося рядом. — Да и плата была бы соответственная. Ничего, похитим ее в свадебном платье, в нем мы ее и представим паше!
Граф Няри был в восторге.
Он пожирал глазами пленительную свою нареченную, с истинно поэтическим пылом выражал восхищение и благоговейно целовал ей руку. Алжбету Батори он словно не замечал. Эржика выслушивала поток восторгов без слов, и лишь по временам на ее лице мелькала вымученная улыбка.
Разница в их настроении каждому бросалась в глаза: жених сиял от счастья, излучал веселье, а невеста между тем была печальна, невыразимо грустна.
В тот миг, когда граф Няри сел в карету к невесте, в ворота влетел на коне гайдук, посланный графом на поиски разбойников. Солдаты и свадебные гости испуганно отскакивали при его приближении. Подъехав к карете, он сполз с коня и распластался на земле.
Граф Няри тотчас выскочил из кареты, приказал, чтобы принесли воды, и, улыбаясь Алжбете Батори, самонадеянно проговорил:
— Убежден, что мой гайдук нашел-таки логово разбойников!
На гонца вылили ведро воды. Он враз вскочил, оглядел лица, выражавшие величайшее напряжение, и радостно выкрикнул:
— Я выследил разбойников, ваша графская светлость!
— Где они, где? — спросил, подбежав к нему, Фицко. Он весь трясся от возбуждения. В этом состоянии он даже не заметил, что гайдук упал с коня подозрительно удачно и, облитый водой, вскочил так быстро и живо, словно вообще в этом не нуждался.
— Где они в эту минуту, я не знаю, — ответил гайдук, задыхаясь, — потому что я опрометью поскакал в Чахтицы — доложить, что выследил разбойников. Они были в роще между Новым Местом и Вагом. Теперь их там нет, когда я погнал в Чахтицы, они уже переправлялись через Ваг.
— Ты должен был пуститься вдогон! За Вагом они от нас скроются! — прорвало Фицко.
— Не скроются, — ответил гайдук, — и об этом позаботится пандур, с которым я их выслеживал.
— Ты молодец, что тотчас прискакал с известием, — сказал граф Няри. — Скажи, сколько разбойников вы с пандуром видели в той роще?