— Нет, ни за что не отойду от него!
Ногти матери, словно когти хищника, вцепились в ее плечо — девушка застонала от боли, белоснежный рукав окрасился кровью.
— Потаскуха! — прошипела графиня и, отпустив плечо, размахнулась для удара.
В этот миг молнией подскочил к Алжбете Батори Вавро, схватил ее за руки, подбросил вверх, точно мешок, который собирался закинуть на плечи, и с силой бросил на пустую господскую скамью. Кровь кипела в жилах графини, гнев ослеплял ее, но при виде могучих кулаков Вавро, способных измолотить ее, словно цепами, она застыла на месте — казалось, его ощеренные зубы вот-вот вгрызутся в нее волчьими клыками.
— Сиди тише мыши, если жизнь тебе дорога! — пригрозил он ей. И графиня поняла, что это не пустая угроза.
Чахтичане были в восторге от поведения Вавро. Еще бы! Увидеть такой жалкой и беспомощной ее графскую светлость, перед которой каждый трепетал и унижался, а порой и дышать не осмеливался!
Андрей Дрозд и Эржика предстали перед священником. Ян Поницен смотрел на них с такой нежностью, что им казалось, он взглядом благословлял их.
— Мы просим вас, святой отец, соедините нас брачными узами! — проговорил Андрей Дрозд.
Алжбета Батори напряженно следила за каждым движением пастора. С ним была связана ее последняя надежда. Теперь только он может спасти положение. Никто не может заставить его сочетать браком Эржику с разбойником. Но при виде спокойного, довольного лица пастора она потеряла и эту надежду.
Ян Поницен приступил к свадебному обряду прочувствованно и с большим достоинством. Никто не сомневался, что делает он это от чистого сердца.
— За мной тоже еще есть слово! — вскричал Беньямин Приборский, который наконец решился действовать. — Я не позволю, чтобы моя дочь вышла замуж за разбойника!
Примерно пятеро лесных братьев окружили его. Тут его взгляд упал на графа. Его улыбающаяся физиономия возмутила его.
— В ваших жилах течет не кровь, а вода, сударь! — накинулся он на него, пылая от негодования. — Вы баба, трус, коли позволяете отобрать свою невесту!
Графу Няри было ясно, что Беньямин Приборский так и не понял, кого надо благодарить за то, что дело обрело такой оборот. Ему стало так смешно, что он расхохотался.
— Я не баба и не трус, — ответил он, — я просто разумный человек. И не ввязываюсь в безнадежную схватку!
— А если у тебя разума маловато, — пронзил Приборского взглядом Вавро, — мы тебе прибавим тумаками.
Алжбету Батори, отчаянно искавшую спасительный выход, вдруг осенила новая мысль. Она поднялась со скамьи и крикнула:
— Чахтичане!
Вавро бросил на нее злобный взгляд, но любопытство взяло свое. Пусть говорит что хочет!
— Чахтичане, — повторила она. — Всех, кто должен отрабатывать мне барщину, освобождаю на три года. Данники мои могут три года не давать мне ни динария! От будущего урожая позволяю и вам продавать вино во всех моих селах! А войско сегодня же покинет Чахтицы, если только вы поможете мне одолеть разбойников. Окружите храм и схватите их!
Тут заговорил Вавро.
— Можешь наобещать чахтичанам еще больше льгот, — крикнул он ей. — Зато я обещаю тебе одно. Если кто-нибудь попадется на твои обещания, которые ты так щедро раздаешь, покуда сидишь в луже, и тотчас забудешь, как только вновь окажешься на коне, клянусь, я тебя так отделаю, что ты до смерти будешь помнить!
Никто в храме не сдвинулся с места. Алжбета Батори, воззрившись на могучий кулак Вавро, торчавший у нее перед носом, с ужасом осознала, что поздно: никто уж теперь не поможет.
Все погибло!
Потеряв сознание, она рухнула на скамью. Служанки было бросились к ней — привести в чувство, но Вавро пригвоздил их к месту уничтожающим взглядом.
Свадебная церемония близилась к концу.
Андрей и Эржика стали супругами.
Лесные братья задвигались, подали знак свадебным гостям освободить середину храма. Андрей Дрозд взял Эржику под руку, подошел с ней к графу Няри, обменялся с ним рукопожатием.
Люди глазам своим не верили.
Господин сердечно трясет руку разбойника!
— Мы благодарны вам, ваша светлость, благодарны от всего сердца, — сказал Андрей Дрозд, и к нему тотчас же присоединилась и Эржика.
Присутствовавшим все стало ясно.
Оказывается, граф Няри притворялся до самой свадьбы, и невеста тоже, и сейчас от смены жениха она безмерно счастлива. Вот так свадьба! Такую свет еще не видывал. При мысли о солдатах и гайдуках, которые, следуя за Фицко, ищут разбойников далеко за Вагом, когда те бесчинствуют в Чахтицах, даже кое-кто из господ не мог сдержать улыбки.