Тут к Беньямину Приборскому вернулось самообладание. Он превозмог ужас и страх и вскочил с кресла. Мысль, что это чудовище будет мстить хрупкой Эржике, страх за ее жизнь влили в него силу и мужество.
Он бросился к двери.
— Ни шагу дальше! — крикнул он горбуну.
— Прочь с дороги! — просипел Фицко.
Но Приборский стоял у двери, а Фицко приближался к нему, яростно размахивая кулаком.
— Остановись, Фицко! — крикнула госпожа. — Ты куда это направился?
— Я должен получить удовлетворение! — ответил он, даже не оглядываясь. — Вот этой рукой, — и он замахал ею в воздухе, — я задушу ее как кутенка!
Алжбета Батори вскочила с кресла и подбежала к Фицко.
— Стой! — крикнула она. — Никому ты мстить не будешь!
— Нет, я должен отомстить, — прошипел Фицко и уж было бросился на Приборского.
Алжбета Батори кинулась между ними с изменившимся до неузнаваемости лицом и кулаком ударила Фицко по голове, да так, что он зашатался, потом толкнула его в раненую руку с такой силой, что он заревел от боли.
Он смирно стоял перед госпожой, словно его окатили ледяной водой. Боль и страх отражались на его лице, словно его уже постигла кара Господня за то, что так разгневал свою владычицу.
— Ты хочешь проявить непослушание? — Она вся пылала гневом. — Хочешь, чтобы я велела тебя наказать, как подлого мятежника?
Фицко уже осознал, какой проступок допустил, ослушавшись приказа госпожи и попытавшись воспротивиться ее воле. Но то было не единственное его злодеяние.
— А чего ты вообще заслуживаешь за то, что хочешь отомстить моей подопечной, Эржике Приборской? Запомни! Горе тому, кто только коснется ее, пусть бы она не только искалечила кому-то руку, но и отсекла обе руки и ноги!
Фицко сокрушенно сгорбился и просительно пробормотал:
— Простите меня, милостивая графиня, что я поддался гневу!
— В надежде, что ты станешь лучше, я прощаю тебя, Фицко! — сказала госпожа уже более мирно. — И у господина Беньямина Приборского попроси прощения за то, что отнесся к нему без уважения, какое пристало оказывать земану…
Фицко выполнил и это ее пожелание.
— Имя напавшего я тебе сама назвала, дабы тебе не пришлось искать его и дабы ты знал, что обречешь себя на смерть, если дотронешься до Эржики Приборской!
Горбун удалился в полной растерянности. Голова и рука всё еще болели. Госпожа ударила его той же рукой, которую в подземелье позволила поцеловать… У него гудело в голове, он еле тащился в свой закуток через пустой и темный двор, скрипя от злости зубами.
«Ну держись, Эржика Приборская! Теперь я даже мизинцем тебя не коснусь, но однажды ты отдашь Богу душу, и даже сам Он не узнает, как это произошло!..» И он тут же принялся обдумывать, как он отомстит, да так тайно, что на него самого не падет и тени подозрения…
После его ухода графиня подошла к Беньямину Приборскому, положила на плечо ему руку и сказала:
— Ты смелый человек, Беньямин Приборский! Не испугался Фицко! Ты убедил меня, что любишь Эржику, что ты не робкого десятка и, защищая безоружную девушку, готов, как истинный земан, положить за это жизнь. Но давай кончим этот разговор, потому как мне хочется побыстрее увидеть Эржику. Я не виню тебя за то, что моя дочь влюбилась в разбойника, знаю, что это не твоя вина. Судьба, связывающая человеческие жизни, непредсказуема. Спасибо тебе, что ты до сей поры с отцовской любовью заботился об Эржике. На мое расположение можешь рассчитывать до последнего часа. Но с нынешнего дня я возьму заботы об Эржике на себя, я должна исцелить ее от этой бессмысленной любви, да и пора подыскать ей достойного жениха…
Слова эти растрогали его, но сердце печально заныло, когда он услышал, что должен расстаться с Эржикой навсегда. Да и тревога в душе не утихала: какие планы вынашивает чахтицкая госпожа относительно Эржики, сможет ли она действительно защитить ее от мести Фицко, которой он опасался более всего?
Недолго поразмыслив, он все же успокоился. При всех обстоятельствах мать позаботится о будущем дочери наилучшим образом. Он решил сразу же вернуться в Врбовое, пугало только само расставание. Он боялся упреков Эржики и, главное, того, что не сдержит слез.
Он сообщил о своих намерениях госпоже и попросил у нее разрешения тотчас запрячь экипаж.
— Хорошо, поезжай, Беньямин! Спокойно возвращайся в Врбовое. Уверяю тебя, что еще услышишь об Эржике и блеск ее славы отразится и на тебе. Я найду ей мужа богатого и славного.
Беньямин Приборский простился с госпожой, а минутой позже уже со двора донесся его голос, приказывавший батраку заложить коляску. Алжбета Батори тем временем взволнованно направилась к двери комнаты для гостей, тихо постучала и прошептала: