— Добро пожаловать в дом Джейдона, Феникс Лейн Мондрагон. Пусть твоя жизнь будет наполнена миром, триумфом и смыслом. Да будет навеки благословлен твой путь.
С этими словами он передал ребенка Рамзи, который повторил благословение, а затем осторожно передал малыша Саксону, потом Жюльену и Сантосу, чтобы все произнесли восхваляющие пожелания. Как стражи долины и верные защитники короля, братья Олару были удостоены чести возглавить церемонию и первыми поприветствовать молодого принца. Как только трое братьев закончили свои приветственные речи, Сантос удобно устроил ребенка на своих руках, а Рамзи снова повернулся, чтобы поприветствовать уже монаршую пару.
— По законам дома Джейдона, я имею честь признать ваш союз божественной волей богов и тем самым объявить его состоявшимся, — Его мягкие карие глаза, которые никак не сочетались с безжалостным и жестоким нравом, уставились на Брук. — Брук Адамс Мондрагон, пришла ли ты сюда по собственной воле, чтобы стать частью дома Джейдона?
Впервые с начала церемонии Наполеан превратился в комок нервов. Он затаил дыхание, прислушиваясь к этому сильному, но успокаивающему голосу: «О боги, пусть она скажет «да», пожалуйста».
Брук кивнула, на ее лице вспыхнула милая полуулыбка.
— Да.
Наполеан медленно выдохнул, а затем прикрыл глаза: неужели это происходило на самом деле? Неужели эта женщина… и этот ребенок… действительно принадлежали ему? Он был поражен глубиной своих чувств.
— Протяни свое запястье, — подсказал Рамзи.
Брук осторожно последовала указанию. К ее явному облегчению, женскую руку взял именно Наполеан, а не Рамзи. По венам суверенного правителя дома Джейдона текла кровь каждого члена семьи. Приняв в себе частицу из каждой души, он мог не только разыскать своих вампиров в критической ситуации, но и проникнуть в самые глубокие тайники их существа, — это была уникальная, если не божественная, привилегия, дарованная исключительно ему. Это также усиливало его огромную власть и ответственность над всеми вампирами. Теперь Брук была не только его парой, но и членом его вида и народа. Но остальным не нужно было знать, что он уже насытился кровью из ее сердца. Причем проделал это не единожды.
Наполеан бережно и нежно держал Брук за запястье, а когда наклонился, чтобы пронзить ее нежную кожу, его длинные и блестящие серебристо-черные волосы случайно коснулись ее руки, тем самым создавая некое подобие уединения. Как всегда, он укусил быстро и чисто, клыки глубоко погрузились в кожу, а губы плотно прижались вокруг раны. Вампир сделал три одинаковых, но глубоких глотка. Хотя первый укус был неизбежно болезненным, непосредственный контакт кожи с его губами наполнил его судьбу спокойствием. Он почувствовал, как она напряглась, а потом расслабилась. На этом все и закончилось.
Он с легкостью извлек клыки и запечатал рану своим ядом, смена клыков на резцы была настолько незаметной, что их почти не было видно. Когда их взгляды встретились, он испытал такую глубокую любовь, что едва не покачнулся на месте.
— Поздравляю, — сказал Рамзи, низко кланяясь и отступая назад.
Сантос и Саксон последовали его примеру, последний все еще держал Феникса на руках. Наполеан запечатлел нежный поцелуй на запястье Брук, повернулся лицом к толпе и высоко поднял ее руку, чтобы все могли видеть.
— Пусть все присутствующие души признают истинную судьбу вашего короля, а также перед небесными богами, здесь и во веки веков, присягнут на верность своей королеве: Брук Адамс Мондрагон.
Лицо Брук побледнело, когда все глаза членов семьи Джейдона внезапно сфокусировались на ней, как коллективный сверхъестественный лазер.
«О. Мой. Бог, — прошептала она. — Пожалуйста, скажи мне, что ты пошутил».
Очевидно, она настолько испугалась в этот момент, что даже не поняла, как заговорила мысленно. Наполеан улыбнулся.
«Ты забыл упомянуть об этой части церемонии, Наполеан», — отчитала она его.
«Тише, — ответил он, и его глубокий мелодичный смех эхом отозвался в ее голове. — Просто дыши, Брук».
Прежде чем она успела испугаться еще сильнее, Сантос сделал шаг вперед и передал ребенка Наполеану. Тот взял сына обеими руками и медленно поднял его перед собравшимися.