Маркус отпихнул ногу Кейгена и взял Брайдена за руку. Он сжал ее, привлекая внимание мальчика, а затем заговорил, с трудом подбирая слова.
— Сосредоточься на моих глазах, сынок.
У Брайдена было измученное выражение лица, когда он проглотил боль, заставил себя прекратить кричать и посмотрел на Маркуса.
— Сынок, ты должен быть храбрым еще чуть-чуть и рассказать нам, что тебе известно. А именно что захватило Наполеана?
Брайдена безудержно трясло, но затем он сжал зубы и взял себя в руки.
— Червь, — выдавил он, часто дыша из-за испытываемой боли. — Темный лорд… Адемордна.
Кейген закрыл глаза, а затем вновь открыл их.
— Спасибо.
С головокружительной скоростью он схватил набор, разорвал стерильную упаковку и умело вставил длинную, тонкую иглу в вену Брайдена. Он только начал прикреплять пакет с внутривенным раствором, когда Брайден потянулся и схватил его за запястье.
— Подожди!
— Что такое? — быстро спросил Кейген.
Накари успокаивающе положил руку на плечо брата.
— Скажи нам, Брайден.
— Темный лорд захватил полный контроль над Наполеаном, — зловеще выдохнул Брайден. — Он собирается… изнасиловать… его женщину. Он собирается убить нашего короля!
Глаза Натаниэля вспыхнули красным. Кейген переступил с пятки на носок. А Маркус был так зол, что он… улыбнулся.
«Вот дерьмо, — подумал Накари. — Весь ад, буквально, собирался вырваться на свободу».
Глава 18
Накари Силивази отключил мобильник и с облегчением вздохнул. Он положил его в карман и стал обдумывать новость. Катя Дургала, медсестра Кейгена, заверила, что с Брайденом все будет в порядке. Как только анестезия подействовала, безжалостная атака на тело Брайдена прекратилась, и мальчик, к счастью, уснул.
Кейген позже использовал мощные инъекции вампирского яда, а также специальные компрессы, чтобы восстановить сломанные ребра подростка. Брайдена лечили от обезвоживания, растяжения мышц и ангины. Кейген так же дал ему обезболивающее длительного действия, и, по словам Кати, сейчас он мирно спал в отдельной палате на втором этаже клиники.
Одной заботой меньше.
Если бы только он мог изменить то, что наверняка произойдет дальше…
Накари взъерошил рукой свои густые, цвета воронова крыла волосы и вернулся к насущным проблемам: захвату Наполеана Адемордной и неминуемой опасности для дома Джейдона. Не говоря уже о будущем Наполеана и Брук.
Он обернулся, чтобы посмотреть на своего старшего брата Маркуса, который, подобно свирепому тигру в тесной клетке, без остановки расхаживал в пятистах ярдах от них. Мужчина патрулировал берег реки Снейк Крик прямо за домиком, в котором в тот момент Наполеан, вернее, его захваченное тело находилось вместе с Брук, своей новой судьбой. На правой руке Маркуса красовался его любимый древний кастет. Острые железные шипы поблескивали в лучах заходящего солнца, когда древний мастер воин в ритме своих нетерпеливых шагов непрестанно сжимал и разжимал кулаки.
Хотя Накари и казался внешне спокойным, по правде говоря, он, как и его старший брат, испытывал ощущение неотвратимости и разочарования.
В таком состоянии они пребывали уже несколько часов.
Они планировали, разрабатывали стратегию, старались все предугадать…
Пытались лихорадочно придумать план, как подчинить Наполеана, при этом не причинив вреда его новообретенной супруге.
И этот процесс шел мучительно медленно.
В конце концов, это было самым важным. Наполеан был не просто рядовым членом дома Джейдона, и они не имели права на ошибку. Для Брук часы наверняка тикали мучительно медленно — один Бог знает, что с ней происходило в домике, но мужчины не могли вломиться туда словно кучка стрелков «Дикого Запада» и вырвать ее из рук Наполеана.
Они должны были взглянуть правде в глаза. Наполеан Мондрагон был самым могущественным существом на планете, и ему не было равных в хитрости, силе и возможностях… не говоря уже о сверхъестественных способностях. Выступить против Наполеана и допустить ошибку означало верную смерть. Хотя Маркус, Натаниэль и Рамзи по праву считались грозными соперниками, никто не забыл, как Наполеан в одиночку уничтожил восемьдесят восемь воинов в доме Джегера во время спасения Киопори.
Благословенный Персей, пусть все боги смилостивятся над ними, Наполеан мог использовать силу солнца! Он мог убить одной своей яростью.
Накари вздрогнул.
Хотя Рамзи и Маркус могли в течение короткого времени противостоять древнему монарху, в конечном итоге им наверняка пришлось бы убить его, чтобы освободить Брук. Однако ни смерть Наполеана, ни смерть Брук не были приемлемым решением. Не говоря уже о том, что мощь Наполеана была лишь половиной проблемы. Также нужно было одолеть Адемордна и его дьявольские, сверхъестественные силы. И этот факт Накари осознавал все отчетливее с каждой прошедшей минутой.