«Что за план?» — спросила Брук с нарастающим беспокойством.
«Не думай об этом, Брук. Я бы рассказал, если бы считал, что это тебе как-то поможет, но я не хочу, чтобы ты себе все это представляла. Ты выживешь. Несмотря ни на что. И прямо сейчас это самое главное».
Брук собиралась возразить. Она знала, что Наполеан действовал согласно своей натуре. Для него на первом месте всегда будет стоять ее защита, но нравится ему это или нет, они были оба в этом замешаны. Без согласия Брук, его мир стал ее миром, а его враги — ее врагами. Она намеревалась настоять на более детальной информации, но неожиданно кое-что поняла. Наполеан находился на ужасающей, неизведанной территории и, несмотря на опыт управления вампирами в качестве короля, как мужчина он не мог оправиться от чувства беспомощности, даже когда пытался успокоить Брук. Это была абсолютная правда. Он не хотел, чтобы она представила себе дальнейшие планы Адемордна, потому что ему самому было трудно с этим смириться. Какому мужчине не было бы?
«Они идут», — внезапно сказал Наполеан, прерывая ее мысли.
«Кто идет?» — спросила Брук.
«Мои воины».
Она не смела надеяться.
«Сколько их? Что они собираются делать?»
Наполеан сразу посерьезнел.
«Их немного, но этого будет достаточно. Они ворвутся в домик, попытаются захватить и подчинить меня, прежде чем Адемордна их уничтожит. После того как достигнут желаемого, они заберут меня отсюда и пришлют женщин, которые о тебе позаботятся. Исцелят тело. Этот кошмар для тебя почти закончился, Брук. Пожалуйста, продержись еще немного».
Брук попыталась проглотить свой страх. Что, если уже было слишком поздно? Что, если его воины проиграют и Адемордна их всех убьет? Что, если их план сработает, но Наполеан никогда не вернется в свое тело? Что тогда будет с ней? Отпустят ли ее его люди? Будут ли они винить ее? Накажут ли? И даже если они не станут этого делать, как она сможет вернуться к прежней жизни… будучи уже вампиром? О боже, что же будет дальше? Ничего хорошего из этого не выйдет.
«Брук, — прошептал Наполеан. — Успокойся, Draga mea. Все будет хорошо. Все пройдет хорошо».
Она пыталась. Она действительно пыталась. Брук хотела поверить Наполеану. Черт, ей нужно было ему верить, чтобы сохранить свой рассудок. Но ее охватило странное предчувствие на глубоко интуитивном уровне, которое не позволяло этого сделать. Кроме самого очевидного, что-то еще было ужасно… ужасно неправильно. Что-то тревожило ее гораздо сильнее, чем та жестокость, которой подверглось ее тело. Или того факта, что она уже не была человеком.
«Что-то не так, Наполеан, — настаивала она. — В смысле, кроме самого очевидного. Пожалуйста, Наполеан, что ты мне не договариваешь?»
Вампир вздохнул. Его голос был совершенно серьезным.
«Брук, уверяю тебя, у нас позже будет достаточно времени для того, чтобы разобраться со всем случившимся. Но сначала тебе нужна вся твоя сила, чтобы исцелиться. Твое тело было сильно травмировано. И я хочу, чтобы ты сосредоточилась на своем выздоровлении».
Он сделал паузу, и ее сердце пропустило несколько ударов, со страхом ожидая продолжения. Брук тяжело сглотнула.
Все на самом деле было так плохо? Настолько ужасно, что он не мог даже рассказать? Она быстро проверила состояние своих внутренних органов и поняла, что то, чего она опасалась — и о чем говорило ее предчувствие — выходило за рамки физических травм. В стремлении узнать все поточнее, она позволила своему сознанию дрейфовать… назад… назад… прочь… все дальше и дальше от голоса Наполеана и его обнадеживающего присутствия, вместо этого концентрируясь на своем теле.
Она все почувствовала: тяжесть своей физической формы, боль в горле, медный привкус крови. А затем, неожиданно, боль захлестнула ее тело, подобно обрушившимся на спокойный берег цунами.
«Брук!»
Воля Наполеана захлестнула ее. Она вытянула женщину из комнаты непреодолимой силой, вырывая ее сознание из лап темного лорда, забирая назад до того, как она смогла бы осознать увиденное.
«Останься со мной еще немного, мой ангел!»
«Наполеан! — закричала она. — Что он со мной сотворил?!»
«Брук…»
«Наполеан! Скажи мне!»
«Брук… я… ты…»
«Скажи мне! Сейчас же!»
«Ты уже знаешь».
Брук зарыдала. Она ничего не могла с собой поделать. Конечно, она обо всем знала — знала все это время — но реальность не стала от этого менее суровой. Адемордна воспользовался ее телом… жестоко и многократно.